Пять недель в Южной Америке

Почти в каждом цехе все же было по нескольку чело-век. На всех без исключения была грязная одежда самого различного фасона (как выяснилось, спецовку, в виде обычной «робы», имеют только старшие рабочие — мастера), обычно надетая на голое тело. Обуты были очень немногие. Большинство рабочих — «цветные»; служащие, которых я видел в конторе, наоборот, — все белые.

Меня водил по фабрике сам хозяин. Вошли в фанеровочный цех. С полу поднялись трое мулатов, оставив на земле глиняные горшочки с фейжоном, которые они при-несли на завтрак из дому. Большого размера доски из араукарии здесь покрывают фанерой. В помещении очень тесно, готовая продукция складывается здесь же, затрудняя работу.

Заходим в токарный цех. Станки стоят без особого порядка, каждый приводится в действие своим электромотором, на всех остались недообработанные чурки. Пол покрыт толстым слоем стружки и обрубков; как видно, помещение подметается редко. Четверо рабочих, раскинув руки и ноги, лежат прямо на полу, дремлют. Хозяин, повысив голос, бросил какие-то слова. Мулаты встали, мрачно поздоровались, отряхивая приставшие к одежде и к волосам на голове стружки и опилки.

Такая же картина в столярном, клееварочном и остальных цехах: рабочие либо трапезничают еще, либо уже закончили и отдыхают на полу, на кучах лесоматериала, на стружках.

Фабрика эта хоть и называется мебельной, но готовой мебели не выпускает, а только лишь готовит своего рода полуфабрикат для другой фабрики, где уже, собствен-но, и изготовляется мебель. Здесь лишь вытачиваются грубые детали, делаются фанерованные доски, изготовляются задние стенки для шкафов, столов и другой мебели.

Точно так же здесь не производятся и покрасочные и полировочные работы-это делается уже на другой фабрике, где заканчивается процесс изготовления мебели.

В свою очередь, посещенная мной фабрика получает для себя тоже «полуфабрикат» с лесопильного и фанерного завода, завозящего сюда требуемых размеров доски и фанеру.

К моему удивлению оказалось, что в производстве мебели применяется древесина всего только шести видов деревьев, поступающая из штата Парана (отсюда идет пиньо (араукария) и из Баии остальные пять: седро*, имбуйя*, пероба*, канела* и жакаранда*). Всего только шесть видов. Правда, применением различной окраски и различным способом нарезания фанеры удается достичь некоторого разнообразия по внешнему виду. Но главное то, что так ничтожно используются богатейшие по разнообразию и замечательные своей натуральной расцветкой, предоставляемые природой деревья тропических лесов этой лесной страны.

* * *

В один из дней нашего заключительного пребывания в Рио-де-Жанейро советское посольство в Бразилии устроило большой прощальный прием в честь советских ученых. Одновременно были приглашены все ученые, прибывшие из разных стран на затмение, а также многие бразильские ученые и представители прогрессивных кругов интеллигенции.

Наши астрономы здесь снова повстречались со своими коллегами «по оружию»; мы, ботаники, также увиделись еще раз с немногими бразильскими ботаниками, с которыми познакомились в Ботаническом саду, в Управлении лесов, в институте Освальдо Круца. Мы поделились с ними нашими впечатлениями о растительности посещенных мест, проверили правильность наших наблюдений, получили обещание прислать нам семена растений, которых мы не успели достать сами.

Как ботаники, так и астрономы и ученые других специальностей проявляли живейший интерес к науке в Союзе ССР и большое внимание к нам, к каждому представителю советской науки. Многие из них вручили нам оттиски своих печатных работ, прося прислать им наши оттиски и высказывая пожелание об установлении более широкой связи с советскими научными учреждениями.

Прибытие в Бразилию большой и хорошо оснащенной советской экспедиции на специальном корабле произвело большое впечатление на местных ученых, пока-зав им необычайную организованность советской науки в осуществлении такого крупного научного предприятия

Мы были горды тем, что видели, как высоко расценивают передовые ученые за рубежом роль и успехи русской научной мысли.

* * *

Почти месяц мы пробыли в Бразилии. Мы, ботаники, так же, как и астрономы, посещали научные учреждения, встречались с бразильскими учеными и государственными и общественными деятелями, многие из участников экспедиции выступали на встречах с прогрессивной бразильской интеллигенцией с докладами о развитии нашей отечественной науки. Но печать замалчивала присутствие советских ученых в Бразилии, лишь изредка помещая сухие бессодержательные информации.

В канун же отъезда экспедиции из Рио-де-Жанейро одна продажная вечерняя газета, ныне содержащаяся на американские деньги и имеющая весьма символическое название «Голос ночи», поместила «сенсационное сообщение», что в Бразилию пришел советский корабль, на борту которого прибыли шпионы, переодетые учеными, что они имеют целью установить контакт с бразильскими коммунистами и свергнуть правительство, и тому подобную чепуху, напечатанную крупным шрифтом на первой и второй страницах газеты.