Пять жизней на двоих, с надеждой на продолжение

Вот в этом случае он считал себя вправе показать плохим хозяевам, что бросать его таким образом неправильно. И нам по приезду приходилось начинать с уборки квартиры. А кот сначала принципиально не показывался и явную обиду демонстрировал. Если его вытаскивали из углов, отворачивался и мрачно ворчал. Но после нашего возвращения все туалетные гадости с его стороны немедленно прекращались. И мрачное надувание щек длилось очень недолго – максимум вечер. На следующее утро уже врывался в спальню с песнопениями и лизаниями.

А здесь он вообще все свои туалетные дела перенес на природу, причем по примеру соседской кошки поднимался для этого на самую верхнюю полузапущенную террасу. Когда встречался там с соседями, то сначала им что-то пытался пояснить, как бы извиняясь, а уже потом пристраивался на максимально удаленном расстоянии. Они очень умилялись его деликатностью, поскольку Минет делала свои дела прямо рядом, не обращая ни на кого внимания.

Именно тут кардинально изменился его характер. А вот когда мы вместе с ним возвращались в Москву, все прежние страхи опять немедленно появлялись. Его Высочество с Лазурки забывал о своем королевском достоинстве и первым делом несся на кухню и пробовал, распластавшись, забраться под плиту. Так же нервно продолжал реагировать на каждый звонок в дверь и просился спать только с нами.

А каждое утро внимательно обходил всю территорию квартиры и пробовал (а потом с воплями требовал) открывать все двери: в шкафах, на кухне и в ванной. С настойчивой надеждой искал ту волшебную лазейку, через которую можно будет вернуться в потерянный рай.

Но вот мы летим обратно, и перерождение кота начинается прямо с самолета. Выспавшись для начала, Дигуня спокойно высовывает голову из верхнего окошечка переноски и сразу становится любимцем стюардесс. Никакого стресса!

А уже на горке, выбравшись из переноски и принюхавшись, как будто по волшебству забывает все московские страхи и кардинально меняет манеру поведения. Причем даже не отлеживается после самолета и машины, а сразу отправляется сначала на террасу, а затем в обход своих владений. И ведет себя так, как будто никуда и не улетал. Никаких визитов опять не боится. Важно сидит на стуле за столом с нами и с гостями, аккуратно съедая свою витаминку из блюдечка. Ну просто полноправный член семьи и компании!

Если ему казалось, что внимания к нему со стороны гостей проявляется недостаточно, Дигуня начинал сам себя демонстрировать. Прогуливался по спинке дивана, как манекенщик на подиуме. Или плюхался на полу на спину и раскидывал все четыре лапы в стороны – ладно уж, пользуйтесь случаем, разрешаю вам взглянуть на мой белоснежный живот!

Во время прогулок по общей территории сам подходил и приветствовал соседей. И с каким достоинством он это делал. Небрежно крутанется вокруг их ног, даст себя немножко погладить и, гордо задрав хвост, независимо идет дальше. В то же время он полностью игнорировал присутствие чужих. Например, заезжих туристов, которым хозяева сдавали комнаты. Именно игнорировал, но не боялся: просто не позволял никаких фамильярностей. Дигуня презрительно дергал хвостом на всякие посторонние «кис-кис» и спокойно уходил, не оглядываясь. Один раз я заметил, как он позировал для фото китайцам, но увидел меня, засмущался и. сделав вид, что случайно задержался, скользнул в сторону.

Также он практически не обращал внимания на присутствие двух соседских кошек. Одна из них жила у Аник и Жан-Пьера. Черная, как пантера Багира, с желтыми круглыми глазищами, она являлась типичной представительницей местных гладкошерстных дворовых созданий. Имя у нее было, прямо скажем, для нас странноватое, но здесь тоже типичное – Минет. Умница и знатная охотница на мышей, крыс и даже змей, она умела залезать и спускаться на свой этаж по оливковому дереву, а переходить на балкон по специальной досочке. Жан-Пьер независимо от меня реализовал мою старую идею (читайте раздел «Серый от Ларисы»).

Ее подбросила к ним родная мать еще котенком. Принесла снизу, с другой стороны дороги, и оставила у входа в квартиру (заметьте, на втором этаже).

Аник рассказывала, что в первый раз, найдя подарочек, отнесла котенка обратно. Но на следующий день утром из-под двери опять раздался жалобный писк. Ну куда тут денешься? По-видимому, умные кошки-мамаши везде так пристраивают деток. В Ново-Дашково нам пару раз деревенские кошки тоже приносили своих котят, а сами сидели неподалеку и ждали, чем их затея кончится.

Когда соседи уезжают, оставляют нам ключи и мы пару раз в день заходим к ним в квартиру – кошечку покормить. Традиция у них такая, истинно французская. Пришло определенное время – надо кушать. Сколько раз наблюдали: 12 часов, если в кафе не получается (лес, пляж, прогулка, поездка), то вытаскивается припасенная еда, и все присаживаются, где придется и дружно и жуют багет с вложенной начинкой – такой длинный сэндвич.