Пять жизней на двоих, с надеждой на продолжение

А тут и еще одна неожиданная нюанса всплыла. Оказывается, на время отъезда в их квартире спокойно остался ее муж и отец Ильи. И Кристина просто боялась, что он по каким-то ей одной известным причинам их Филечку может забыть вовремя впускать и выпускать.

Маринина бывшая подруга по учебе, а ныне американская опытная заводчица собак и кошек из Флориды, не стесняясь в выражениях, откомментировала эту ситуацию по телефону:

– Развели тебя, подруга, вчистую, как последнюю лохушку. Эбать-копать!

Пока мы это все обсуждали, кот сидел и внимательно, но без эмоций смотрел на нас своими желтыми глазами. Изучал.

– Смотри, смотри, – сказал я ему. – И запомни. Пока тут не приживешься, наружу ни шага! И вам, дамочки сердобольные, самим придется без открытых окон и дверей научиться сидеть. Но за что вы тут вдвоем боролись, на то и напоролись. Такой будет теперь у вас отдых!

И только я кончил свои нравоучения, как кот вдруг скользнул в ванную и с туалетного бачка сиганул в маленькое окошечко наверху, прорвал там сетку – и только его и видели! Такого от него даже я не ожидал. Дигуне даже в голову ни разу не приходило туда соваться и выбирать такой странный маршрут, чтобы выбраться из квартиры.

Я выскочил за угол, когда он уже был на соседнем участке – только хвост мелькнул. За этим забором жил единственный для нас неприятный во всех отношениях сосед. Хорошо, что мы его очень редко видели. Местный старожил и миллионер, он предпочитал находиться большую часть времени в Бельгии, экономя на налогах.

Однажды я пытался договориться с ним о подстрижке его оливковых деревьев, с которых к нам падало много всякого сора и сами оливки, все изъеденные какими-то червяками.

По закону, принять меры, чтобы его деревья, стоящие менее чем в десяти метрах от общей изгороди, не мешали соседям, было его прямой обязанностью. Во время разговора я услышал много рассуждений о том, как он все понимает и как любит оливы, и как важно, чтобы эта дорогостоящая (это для него-то) операция была проведена в самое благоприятное для них время, но не получил внятного ответа. Вообще никакой конкретики, кроме абстрактного обещания обязательно озаботиться этой проблемой, вот жаль только, что подходящее время в этом году только что прошло!

Обещанного я уже три года жду под усмешки Жан-Пьера. Он и сам пробовал с ним договариваться по другим проблемам, но с тем же результатом.

Участок этого господина Мэфрэ совершенно заброшенный, но большой, занимает несколько гектаров. Что там ждет Филимона, предположить было трудно. Вроде ничего особо опасного: собак там нет, змеи разве. Правда, мышей и крыс должно быть много, так это даже хорошо, с голода не пропадет. И вода из крана постоянно капает – это я через забор видел.

Естественно, ни вечером, ни утром он не явился, хотя в три голоса мы его зазывали с трех разных точек нашей территории. Да и ночью я тоже выходил пару раз на террасу, чтобы его позвать и из корма сделать дорожку к нашему балкону. С вечера положил там вкусной еды в его мисочку. Утром все осталось нетронутым.

Я предположил, что он сразу отправился домой. Расстояние между нами было всего-то около пяти километров, и если на дороге Филимон разминется с машинами (а кот-то все-таки городской, должен понимать их опасность), то мог уже и добраться. Таких историй и в литературе, и в интернете полно. Считается, что кошки больше привыкают к своей территории, чем к хозяевам, и первым делом туда стремятся. Но это все до сих пор спорно.

Поехали к ним во двор – никого. Вечером попробовали нанести визит еще раз – тот же результат. Что делать? И надо ли информировать хозяев и портить им пребывание в Питере? Мужа решили совсем не трогать: если Филька в квартиру вернется, то он сам нам позвонит. Знает же, где кота оставили.

Второй вечер – та же знакомая картина. Опять наши бесполезные призывы к беглецу. В конце концов, я плюнул и лег спать, поставив все мисочки у дверей открытого балкона. Утром встали – еды нет. Но Мариша решила, что это ничего не значит – может быть результатом визита Минет. Опять поехали в Вильфранш – во дворе какая-то кошка бродит кругами, но Фили не нашли. Может, и пришел, но от нас прячется. Но если это он съел еду, значит никуда не уходил.

Вечером третьего дня уже без первоначального энтузиазма подруги начали свои призывы: Филечка, Филимон, возвращайся! И вдруг с верхней террасы участка Жан-Пьера кто-то им ответил. Ох, нелегко в темноте искать черно-серого кота. Но поползли наверх, хорошо хоть вдвоем, нашли и принесли. Я, честно, этого уже не ожидал. Уф, прямо камень с души упал. За Илью успокоился.

Дальше все было уже тривиально: он приходил за едой, лопал за двоих и тут же уматывался. Очень, видно, ему этот заброшенный участок пришелся по душе. Простора там было завались, не то, что на забитом машинами дворе и узких улочках Вильфранша. Но территорией миллионера он не ограничился, быстро обследовав все террасы и закоулки нашего участка. Бедная Минет, к концу недели он и ее построил. Меня Аник спрашивает: