Пять жизней. Нерассказанные истории женщин, убитых Джеком-потрошителем

Основным развлечением на Рэтклифф-хайвей, как и в более благоустроенном Вест-Энде, была выпивка. Впрочем, опытные секс-работницы знали, что с алкоголем не следует забывать об осторожности. Незнакомые мужчины, будь то матросы или щеголи из высшего общества, под действием спиртного нередко слетали с катушек. Общение с клиентом, выпившим бутылку шампанского или несколько стаканов джина, напоминало русскую рулетку: никогда нельзя было предсказать, как поведет себя мужчина в подпитии. Впрочем, некоторым не нужен был даже алкоголь, чтобы потерять голову. Напившись, кто-то впадал в ступор; других охватывали приступы ярости, и они могли избить проститутку до полусмерти. Лучшей защитой в такой ситуации становилась трезвость, а сохранить ее было не так-то просто, если клиент постоянно наполнял стакан своей спутницы. Одна из проституток Викторианской эпохи рассказывала, что в компании клиентов «почти никогда не пила»: лишь подносила стакан к губам, а затем незаметно выплескивала куда-нибудь его содержимое[346]. Но для многих девушек алкоголь был единственной отдушиной. Он притуплял страх нежелательной беременности и болезни – а проститутки рисковали забеременеть и заразиться венерическим заболеванием с каждым половым актом. В состоянии алкогольного опьянения физическая близость с вызывающим отвращение клиентом не казалась такой ужасной; спиртное на время заглушало и ненависть к себе, и чувство вины, и боль, и воспоминания о пережитом насилии. Скорее всего, Мэри Джейн Келли пила с тех самых пор, как начала заниматься проституцией, но после возвращения из Франции привычка переросла в серьезную зависимость. Свояченица миссис Букю Элизабет Феликс (в газетах ее ошибочно называли «миссис Феникс») своими глазами видела Келли пьяной. По словам миссис Феликс, Мэри Джейн «казалась милейшей, достойнейшей девушкой, когда была трезвой», но «в подпитии становилась скандальной и даже лезла в драку»[347]. Семейство Букю-Моргенстерн наверняка не удивляло подобное поведение – многие их девушки были разочарованы в жизни и несчастны, – но пристрастие Мэри Джейн к алкоголю оказалось настолько сильным, что ее посчитали «нежелательной гостьей»[348]. Настал день, когда она покинула дом № 79 по Пеннингтон-стрит – или по собственному желанию, или по настоянию хозяев. Впрочем, ушла она недалеко.

По соседству с бывшим пабом «Красный лев» находился дом № 1 по Бризерс-Хилл, принадлежавший миссис Роуз Мэри (или Мэри Роуз) Маккарти и ее мужу Джону. Заведение супругов Маккарти почти ничем не отличалось от дома № 79 на Пеннингтон-стрит: они сдавали комнаты женщинам вроде Мэри Джейн и их гостям[349]. В доме также находился подпольный паб, где не только нелегально разливали спиртное, но и с помощью проституток заманивали матросов и прочих граждан, потерявших бдительность, в темные углы, а потом обворовывали их. Мы не знаем, участвовала ли в этом Мэри Джейн, но, судя по всему, Маккарти ее буйное пьянство ничуть не беспокоило: главное, чтобы она вовремя платила за аренду[350].

Возможно, Мэри Джейн прилично задолжала своим арендодателям, особенно Букю-Моргенстенам. Миссис Феликс вспоминала случай, произошедший вскоре после того, как Мэри Джейн поселилась в доме № 79 по Пеннингтон-стрит. То ли ей очень нужны были деньги, то ли миссис Букю убедила ее, что ей нечего бояться, но две женщины решили попытаться забрать чемодан с дорогими платьями Келли у ее бывшей хозяйки, жившей в Найтсбридже. Мэри Джейн, безусловно, хотела вернуть свои вещи, однако едва ли она горела желанием возвращаться в ту часть Лондона, где ее хорошо знали. Чтобы защитить свою подопечную и продемонстрировать ее бывшей французской мадам, что Мэри Джейн теперь находится под протекцией Моргенстернов, миссис Букю поехала с ней на другой конец города. Судя по всему, Келли отправилась в некогда знакомый район впервые после возвращения из Парижа, и ей было страшно, несмотря на то, что рядом сидела ее новая хозяйка из Ист-Энда.

По-видимому, их миссия не увенчалась успехом. Если «французская хозяйка» была такой же деловой и расторопной, как миссис Букю и другие женщины ее рода занятий, она, скорее всего, давно продала платья Мэри Джейн. Иными словами, как Мэри Джейн и предполагала, ездить в Западный Лондон ей не следовало.