Пять жизней. Нерассказанные истории женщин, убитых Джеком-потрошителем

Увы, ничто не могло скрыть серость Миллерс-Корта и нищету его обитателей. Владельцем дома, где жили Мэри Джейн и Джозеф Барнетт, был Джон Маккарти (однофамилец миссис Маккарти с Бризерс-Хилл). По свидетельствам современников, он был «бандитом», обманом выманивал «у бедняков деньги» и предпочитал сдавать комнаты одиноким женщинам, оказавшимся в сложной жизненной ситуации[361]. Так, на верхнем этаже дома № 13 жила Элизабет Прейтер, которую бросил муж. Джулия Вентерни из дома № 1 была вдовой сорока с небольшим лет и работала поденщицей, а Мэри Энн Кокс, называвшая себя «несчастной вдовой», жила в доме № 5. Мэри Джейн утверждала, что Барнетт пообещал, будто никогда «не выпустит ее на улицы», пока она живет с ним, однако дом № 13 Келли сняла на свое имя[362]. Маккарти наверняка знал, что женщины, особенно те, что прежде занимались проституцией, всегда найдут деньги на аренду. В конце лета ему представился случай в этом убедиться: Джозеф Барнетт потерял работу на рыбном рынке Биллингсгейт. Почему это произошло – неизвестно, но учитывая, что с предыдущего места жительства пару выгнали за пьянство, можно предположить, что алкоголь и здесь сыграл свою роль. Итак, Барнетт остался без работы, пара задолжала Маккарти за аренду комнаты и за продукты, свечи и прочие необходимые вещи, купленные в соседней лавке в кредит (лавка тоже принадлежала Маккарти). К ноябрю 1888 года у Мэри Джейн и Джозефа Барнетта накопился долг за шесть недель – в общей сложности двадцать девять шиллингов.

Возможно, именно Маккарти предложил Мэри Джейн вернуться к прежнему занятию. Вряд ли она охотно пошла на это, поскольку больше года прожила с одним партнером. Почти восемнадцать месяцев ей не нужно было выискивать у чужих мужчин симптомы сифилиса и беспокоиться за свое будущее в случае беременности. Она не стояла голодной на углу, под дождем, без шляпы и шали, заставляя себя улыбаться прохожим. Ей не надо было думать о том, что делать, если немытый клиент, которого она только что ублажила, отказался бы платить. Барнетт настоял, чтобы она перестала заниматься проституцией, пока они жили вместе. Он обещал позаботиться о ней, и, очевидно, Мэри Джейн очень разозлилась на Барнетта, когда он подвел ее. Увы, сколько он ни пытался, найти постоянную работу ему не удавалось: подворачивались лишь случайные заработки, которых не хватало даже на аренду жилья. Они с Мэри Джейн начали часто и сильно ссориться. Однажды в подпитии Мэри Джейн разбила окно рядом с дверью. Она заткнула окно тряпками, чтобы уберечься от сквозняка, но теперь нужно было вставлять новое стекло.

Пока Мэри Джейн жила на Миллерс-Корт, ей приходили письма из Ирландии, якобы от матери или «брата». Любопытно, что в августе 1888 года Второй батальон шотландской гвардии стоял в Дублине: возможно, она переписывалась вовсе не с братом, а со своим бывшим возлюбленным, и он же присылал ей небольшие суммы денег[363]. Она также поддерживала связь с Джозефом Флемингом: по словам Джулии Вентерни, Флеминг иногда наведывался к Мэри Джейн и «давал ей денег»[364]. Джо Барнетт об этом не знал: едва ли он одобрил бы встречи бывших любовников. Мэри Джейн дразнила Барнетта упоминаниями о его предшественнике и говорила, что относилась к Флемингу «с большой симпатией». Но сильнее всего Барнетта злило общение Келли с подругами-проститутками, которых она приглашала домой. Хотя сам Барнетт познакомился с ней, когда она искала клиентов на улице, после начала совместной жизни он, видимо, не желал вспоминать о том, чем она занималась раньше. Вероятно, именно поэтому он разгневался, когда Мэри Джейн сказала, что хочет вернуться к прежней работе: основной причиной разногласий были вовсе не женщины, которых Мэри Джейн приглашала в их общий дом. Они продолжали ссориться, и в конце концов Мэри Джейн ясно дала понять, что дорожит дружбой с «женщинами легкого поведения» больше, чем отношениями с Барнеттом.

В октябре в Уайтчепеле все только и говорили что о Джеке-потрошителе и его зверствах. Убийца наводил на обитателей квартала сильнейший ужас. Особенно тревожились обитатели Дорсет-стрит и Миллерс-корт, так как в домах на этих улицах проживало много одиноких женщин, которых некому было защитить. По словам Барнетта, в те беспокойные месяцы они с Мэри Джейн ежедневно читали газеты, надеясь, что убийцу поймают. Пока Джек-потрошитель оставался на свободе, Мэри Джейн нередко предлагала приют знакомым женщинам, чтобы тем не пришлось искать клиентов поздно вечером или ночевать на улице. Первой стала проститутка по имени Джулия[365]. Вскоре Мэри Джейн приютила Марию Харви, незамужнюю прачку, которой не хватало денег на ночлег и которая оставила после себя гору грязной одежды. Когда Мэри Джейн начала водить домой подруг, чаша терпения Барнетта переполнилась. Он понимал, что Мэри Джейн исходила из благих побуждений, и все же ему казалось, что она делает это нарочно, чтобы выжить его. Тридцатого октября Барнетт ушел от Мэри Джейн, хотя и сильно жалел об этом.