«Пятая колонна» и Николай II

Животовский, Ашберг и Рейли заинтересовали бизнесом крупных американских предпринимателей. Одним из них стал Мак-Грегор Грант. Он вошел вместе с ними в «Шведско-Русско-Азиатскую компанию», вместе с Ашбергом основал в Петрограде представительство своего торгового концерна. Но интересы Рейли отнюдь не ограничивались военным имуществом. Секреты тоже были ценным товаром. Когда Рейли начал работать на британскую разведку, неизвестно. Предположительно, его завербовал в начале века в Лондоне суперинтендант Мелвилл — тот же, который вербовал Мархлевского, Петерса.

В Америке Рейли и Вайнштейн стали работать под началом капитана Твейтиса. Но связи поддерживались и с другими разведками. Рейли продавал немцам данные о русских военных заказах. Информацию о немцах продавал англичанам. Информацию об англичанах — снова немцам. Когда от эмигрантской, но патриотической газеты «Русский голос» поступили сведения, что представитель российской миссии полковник Некрасов — германский шпион и Твейтису была поручена проверка, Рейли и Вайнштейн сумели выгородить Некрасова [78].

А затем британская разведка прислала в США нового резидента — Уильяма Джорджа Эдена Вайсмана. До войны он был банкиром. Точно так же, как резидента в России Сэмюэла Хора, Вайсмана принял в кадры разведки самолично шеф «Интеллидженс Сервис» «сэр К.» — Мансфилд Камминг. Его направили в Америку с особыми полномочиями. Ему предоставлялась полная самостоятельность, независимость от других ветвей спецслужб, подчинялся он напрямую только Каммингу.

Главной задачей Вайсмана было установить связи в правительстве и деловых кругах США, чтобы способствовать ее вступлению в войну на стороне Антанты. Официальным прикрытием резидентуры стала закупочная комиссия британского министерства вооружений. А для Вайсмана подобное прикрытие позволяло выгодно сочетать разведку с бизнесом, получая комиссионные с каждого заказа. Контакты с американскими банкирами и промышленниками он навел легко — Вайсман был «своим» в их среде. А Рейли и Вайнштейн перешли в его подчинение в двух качествах. С одной стороны, как компаньоны британской закупочной комиссии, с другой — как агенты.

Но если российские представители появились в США, то и в Россию поехали представители американских деловых кругов. Исследователи уже обратили внимание на странный факт. В июле 1914 г., едва прозвучали выстрелы в Сараево (хотя войны еще не было, обстановка казалась спокойной), из совета директоров крупнейшего в Америке «Нэйшнл Сити Бэнк оф Нью-Йорк» внезапно и без объяснения причин вышли два самых влиятельных банкира — Морган и Шифф. А потом «Нэйшнл Сити Бэнк» стал «мостом» для наведения связей с Россией. В сентябре 1915 г. он послал в Петроград своего представителя Г. Мезерва. И с первых же шагов на русской земле он проложил дорожку в кабинет министра финансов Барка.

Дорожка стала очень «протоптанной», в книге посетителей министра финансов имя Мезерва встречается чаще, чем любых других лиц [85, 98]. Американец закидывал удочки об открытии отделения «Нейшнл Сити бэнк» в России. Однако царь старался охранять национальный финансовый рынок от зарубежных банкиров. До сих пор в нашей стране действовал только один иностранный банк — «Лионский кредит». Мезерв поначалу не добился успеха. Тем не менее он оставался в России. Установил близкие отношения со многими банкирами, нефтепромышленником Нобелем и прочими столпами российского бизнеса. Как видно из отчетов Мезерва в штаб-квартиру своего банка, он вел очень широкую экономическую разведку.

Появлялись и другие гости из-за океана. Осенью 1915 г. в Россию прибыл профессор Сэмюэл Харпер — тот самый друг Чарльза Крейна, возглавивший центр изучения нашей страны в Чикагском университете. Теперь он входил в ближнее окружение Вильсона, его считали ведущим экспертом по русским делам. Приехал он вроде бы для изучения «общественных организаций». По работе в Чикагском университете он был близок с Милюковым, а сейчас подружился с князем Львовым и совершал поездки по структурам Земгора. Побывал на фронте, встречался с офицерами, произносил речи перед солдатами. Хотя тематика его разговоров была довольно скользкой: с офицерами он беседовал об их связях с «общественными организациями», говорил, что «те и другие имеют общие причины для недовольства коррумпированной и неумелой бюрократией».

Тогда же, в 1915 г., в Россию приехал корреспондент журнала «Метрополитен» (принадлежавшего Моргану) Джон Рид. Прежде он работал в революционной Мексике — при этом, как отмечалось в документах госдепартамента, «оказывал услуги» правительству США. А русская контрразведка задержала его в прифронтовой полосе по подозрению в шпионаже. Вмешалось американское посольство, Рида освободили по договоренности, что он будет работать только в Петрограде. Но он тайно выехал на Украину и снова был задержан. Кончилось тем, что Рида выслали из России.