«Пятая колонна» и Русская Церковь. Век гонений и расколов

Но ведь в душах, когда лопнул радужный пузырь псевдорелигии, осталась пустота. Каждый заполнял ее по-своему. Что ближе, что понятнее. Многие клевали на западные соблазны материальной выгоды – и сопутствующие им идеи индивидуализма, «общечеловеческих ценностей». Другие запутывались в философских мудрствованиях Востока. Или замыкали смысл жизни на сиюминутных удовольствиях – и, как правило, спивались. А некоторые приходили и к вере. Открывали новый для себя безграничный мир. Робко начинали заходить в храмы. Кто-то скрывал свою веру от окружающих. Иногда во избежание неприятностей по работе. Но чаще – чтобы не вызвать насмешек сослуживцев. Или наоборот, выставляли напоказ. В 1980-х это было уже можно. У молодежи становилось даже модным быть «не такими, как все». Есть хиппи, есть панки, а есть верующие…

Именно это молодое поколение «семидесятников-восьмидесятников» хлынуло в церковь в период «перестройки». И опять, у каждого получалось по-своему. Одни прилеплялись к понравившимся батюшкам, стараясь досконально выполнять их наставления. Вторые зачитывались христианскими брошюрами и книжками, появившимися на частных лотках – и приходили к выводам, что они сами, собственным умом разберутся, что нужно, а что совсем не обязательно. Третьи воодушевленно готовы были делать для церкви любую, самую черную работу, бежали ремонтировать открывающиеся храмы, собирали для этого деньги. Четвертые еще сильнее загорались, рвались непременно уйти в монастырь (и сколько их быстро убегало обратно!) А были и такие, кто выискивал некие персональные дорожки в структуры Церкви.

Одним их примеров может послужить Георгий Шевкунов, нынешний митрополит Тихон. Он был выпускником ВГИК, принял послушание в Псково-Печерском монастыре. Вроде бы, стал учеником известного Старца архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Но от бывших насельников Печерской обители пришлось слышать, что Шевкунов не жил постоянно в монастыре, а периодически наезжал с друзьями поработать и помолиться (в монастыре и храме любой труд называется послушанием). А Иоанн (Крестьянкин) принимал очень многих людей, всем помогал советами, наставлениями. Протопресвитер Алексий Аверьянов вспоминал: «Я был невысокого мнения о послушнике Георгии Шевкунове, которого братия монастыря прозвала «подслушник Шептунов»». Но именно о. Алексий по просьбе общего знакомого помог Георгию устроиться на работу в Издательский отдел Патриархии, порекомендовал его архиепископу Питириму (Нечаеву), возглавлявшему этот отдел.

В данный момент как раз разворачивалась подготовка к празднованию Тысячелетия Крещения Руси, и новичок сумел ярко проявить себя. В элитном ВГИКе он получил специальность киносценариста, сохранил связи и знакомства в мире кинематографа. Он стал автором или соавтором сценариев сразу нескольких фильмов, снимавшихся к юбилею. Но отметился и другим качеством. Протопресвитер Алексий Аверьянов описывал, как в дни празднования Шевкунов вдруг явился к нему и спросил: «Я приготовил для Михаила Сергеевича Горбачева подарок – икону Архистратига Михаила, чтобы засвидетельствовать ему, через Раису Максимовну и Фонд культуры, наше почтение, как спасителю России, стоит ли это делать?»».

Непонятно, почему он не обратился к своему прямому начальнику владыке Питириму (Нечаеву). Попытался действовать в обход. Но и о. Алексий его инициативу отверг. А поведение и распросы Шевкунова ему откровенно не понравились: «Очередной «стукачок», подумал я, решил делать в Московской Патриархии свою карьеру». Однако в издательском отделе он работал очень энергично, инициативно. Выделился и способностями организатора, бизнесмена. В Церкви это была редкость. До сих пор предпринимательские таланты здесь не требовались – а в «перестройку» оказались очень ценными.

А одновременно он нашел новых покровителей и наставников. Сумел сблизиться с «авторитетом» разных конфессий и британо-американо-ватиканских радиостанций епископом Василием (Родзянко), зачастившим в Россию, сошелся с ним настолько тесно, что сопровождал его в поездках по нашей стране, а иногда даже и за границу [10, с. 486–518]. Находясь в свите Родзянко, перезнакомился с Филаретом (Денисенко) и другими высокопоставленными архиереями РПЦ. Но вот тут в его биографии возникает вопрос. Столь активный послушник, столь ценный сотрудник издательского отдела почему-то 9 лет не мог получить монашеского пострижения…