Пятнадцатилетний капитан

Однако 2 февраля, под широтой и долготой, указанными в начале этой повести, произошло неожиданное событие.

День был солнечный и ясный. Часов около девяти утра Дик Сэнд и Джек забрались на реи бизань-мачты; отсюда они смотрели на палубу корабля и на плещущий далеко внизу океан. За их спиной возвышалась грот-мачта с косым гротом, заслонявшим часть горизонта. Перед их глазами над водой поднимался острый бушприт с кливером и стакселе, похожим на крылья. Под ногами у них вздувалась округлость фока, над головой — фок-марсель[14]. Шкуна-бриг держалась возможно круче к ветру.

Дик Сэнд объяснял Джеку, почему правильно нагруженный и уравновешенный во всех своих частях «Пилигрим» не может опрокинуться, хотя он и дает довольно сильный крен на штирборт,[15] как вдруг мальчик прервал его восклицанием:

— Что это?!

— Ты что-нибудь увидел, Джек? — спросил Дик Сэнд, во весь рост становясь на рее.

— Да, да! Вон там! — сказал Джек, вытягивая пальчик в просвет между кливером и стакселем.

Обернувшись в ту сторону, куда ему показывал Джек, Дик Сэнд крикнул во весь голос:

— С левого борта, впереди, под ветром, судно!

Глава третья Потерпевшее крушение судно

Возглас Дика Сэнда всполошил весь экипаж. Свободные от вахты матросы бросились на палубу. Капитан Гуль вышел из своей каюты. Миссис Уэлдон, Нан, даже кузен Бенедикт, облокотившись о поручни штирборта, с живейшим вниманием разглядывали видневшийся на море предмет.

Только Негоро остался в каморке, которая служила на судне камбузом. Из всей команды лишь его одного не заинтересовала эта неожиданная встреча.

Замеченный мальчиком предмет покачивался на волнах примерно в трех милях от «Пилигрима».

— Что бы это могло быть? — спросил один из матросов.

— По-моему, плот! — сказал другой.

— Может быть, там люди?.. Несчастные терпят бедствие?.. — сказала миссис Уэлдон.

— Подойдем поближе — узнаем, — ответил капитан Гуль. — Однако мне кажется, что это скорее опрокинувшийся на бок корпус корабля, чем плот…

— Нет!.. Это гигантское морское млекопитающее! — заявил кузен Бенедикт.

— А ты как думаешь, Дик? — спросила у юноши миссис Уэлдон.

— Я думаю так же, как и капитан Гуль, что это накренившийся на бок корпус судна, миссис Уэлдон. Мне сдается, что я различаю даже, как блестит на солнце его обшитый медью киль.[16]

— Да… да… теперь и я вижу, — подтвердил капитан.

И, повернувшись к рулевому, он скомандовал:

— Правь по ветру, Болтон, прямо на эту штуку!

— Есть, капитан! — ответил рулевой.

— Я остаюсь при своём мнении, — заявил кузен Бенедикт. — Бесспорно, перед нами морское животное.

— В таком случае это медный кит, — сказал капитан Гуль. — Глядите, как он сверкает на солнце.

— Если это и кит, кузен Бенедикт, то, во всяком случае, мертвый, — заметила миссис Уэлдон. — Ясно видно, что он лежит без движения.

— Что ж из того, кузина Уэлдон? — возразил заупрямившийся ученый. — Мало ли было случаев, когда корабли встречали спящих на поверхности моря китов!

— Совершенно верно, — сказал капитан Гуль. — И всё-таки перед нами не спящий кит, а судно.

— Посмотрим, — ответил упрямец.

Впрочем, кузену Бенедикту не было никакого дела до китов, и он променял бы всех млекопитающих арктических и антарктических морей на одно редкое насекомое.

— Правее, Болтон, правее! — крикнул рулевому капитан Гуль.— Не надо подходить к судну ближе чем на кабельтов[17]. Мы-то уж ничем не можем повредить этому обломку, но мне вовсе не улыбается, чтобы он помял бока «Пилигриму». Держи правей!

«Пилигрим» повернул немного вправо.

Шкуна-бриг находилась на расстоянии одной мили от погибшего корабля. Матросы с жадным любопытством вглядывались в опрокинувшееся на бок судно. Быть может, в трюмах его хранилась ценная кладь, которую удастся перегрузить на «Пилигрим»? Известно, что за спасение груза с тонущего корабля выдается премия в размере одной трети его стоимости. Если содержимое трюма не повреждено водой, экипаж «Пилигрима» мог за один день возместить неудачу целого сезона.

Через четверть часа «Пилигрим» был уже в полумиле от плавающего предмета. Теперь не оставалось никаких сомнений: это был корпус корабля, опрокинувшегося на бок. Палуба его стояла почти отвесно. Мачты были снесены. От такелажа[18] висели одни обрывки. В корпусе судна зияла большая пробоина. Крепление и обшивка были вмяты внутрь пробоины.

— Этот корабль столкнулся с каким-то другим судном! — воскликнул Дик Сэнд.

— Да, несомненно, — подтвердил капитан Гуль. — Но меня поражает, что он тут же не затонул. Это просто чудо!

— Будем надеяться, что корабль, который налетел на это судно, снял с него всю команду, — заметила миссис Уэлдон.

— Да, будем надеяться, миссис Уэлдон, — ответил капитан Гуль. — Но вполне возможно, что экипажу после столкновения пришлось спасаться на собственных шлюпках. К сожалению, морская практика знает случаи, когда виновники аварии, не заботясь об участи пострадавшей команды, спокойно продолжают свой путь.

— Не может быть, капитан! Ведь это предел человеческой жестокости!