Пятница

«Скорей! Скорей! - Иосиф снял пальто, пиджак, засучил рукава рубахи. - Скорей за дело!» Он наклонился над тоненькими листочками «Искры». Раскладывал их по номерам. Спешил: надо успеть к дневной почте. У него правило: не задерживать литературу ни одной лишней минуты. К каждому комплекту он присоединял маленькую библиотечку книг и газет и тут же весь комплект клал на весы.

Пятница зашил литературу в пакеты определённой формы, которые были бы удобны для переноски на спине. Затем упаковал пакеты в ящики. Так их отправят под видом какого-нибудь товара в пограничные города. В этих городах имеются свои местные агенты, которые передадут ящики испытанным людям для переноски через границу.

Вся эта работа была нелёгкой. Надо было действовать быстро, с огромной осторожностью.

За деятельностью газеты «Форвертс» бдительно следила немецкая полиция. Она была в контакте с русскими шпионами. Тем больше требовалось изворотливости, чтоб без подозрения получать литературу из Женевы и отправлять её в Россию.

Пятница изредка поднимет голову, потянется, разомнёт усталые руки, взглянет в окно. Но из подвала видны только ноги прохожих.

Часы тикают, отмеряют минуты, отбивают половинки. Иосифу никто не мешает. Он знает: сюда к нему никто не придёт. Ни один человек. Никто не должен знать, куда прибывает «Искра» и откуда она расходится по всей России.

Он думает: «Вот закончу, сам отправлю почту и дам Владимиру Ильичу телеграмму: «Дети уехали домой». Наверное, Ленин улыбнётся, когда прочтёт эту телеграмму, подумает: как быстро удалось отправить «Искру» в Россию!»

И вдруг - неожиданный стук в дверь.

- Кто там? Это Фриц.

- Вас к телефону.

Как некстати! Знакомый голос в телефонной трубке говорит:

- Иду на бульвар. Найдёшь меня у «Трёх золотых львов».

Вот те на! Значит, очень важное дело, и медлить нельзя.

Иосиф наскоро надевает воротник, завязывает галстук, на ходу влезает в пиджак, берёт шляпу и палку в руки.

У кафе «Три золотых льва» Иосифа ждёт товарищ. Он в раздумье чертит на песке какие-то переплетающиеся линии.

Солнечные блики скользят сквозь листву по скамейке. Журчит фонтан. Гуляют дети. А между приятелями ведётся странный разговор.

- Нина Страхова отказалась, - сообщает товарищ. - Почему? - коротко спрашивает Иосиф, вспомнив маленькую неуклюжую студентку с большими, словно испуганными глазами.

Товарищ пожимает плечами:

- Говорит, она переутомлена экзаменами. Больна - думает не справится на границе.

Иосиф наморщил лоб.

- Ну, вот что, - говорит товарищ, - -по-моему, сегодня едет Петров. Можно ему поручить?

Пятница думает, потирая лоб. Он не забыл, что едет и Роза. Несколько особо секретных бумаг можно передать с ней.

- Конечно, он свой, верный человек, - отвечает Иосиф. - На него можно положиться. Пусть заедет по этому адресу ровно в четыре часа и чемодан с собой захватит.

ПРИГОТОВЛЕНИЕ И ПОЕЗДКЕ

Оля Поповиченко и Нина Страхова живут вместе в небольшой комнате, вблизи университета. Они и учатся вместе в Берлинском университете на одном курсе, и обе помотают партии.

Сейчас Оля одна дома. Она с нетерпением ждёт Нину. Даже несколько раз выбегала на лестницу; перегибаясь через перила, следила за входящими.

«Что это может быть? Почему так долго? Не случилось ли чего?»

Она вернулась в комнату, взяла книгу, но в голову ничего не идёт. Почему-то представляла себе маленькую толстую Нину с испуганными глазами, в руках большой пакет. За ней идёт шуцман, ведёт её в полицейский участок.

Но как раз в это время открылась дверь и на пороге показалась Нина, красная, с блестящими глазами. Оля не успела опомниться, как Нина положила ей большой свёрток на колени:

- Вот тебе! Всё готово. Надевай скорей!

Оля бережно вынимает из пакета новое серое платье. Осторожно расправляет его.

- Дай я помогу тебе надеть, - торопит Нина.

- Ох, страшно! Не разорвать бы… - беспокоится Оля.

- Стой! Стой! Теперь просунь руку… Вот так… Подожди, я одёрну юбку.

Маленькая толстая Нина ползает по полу, оправляя платье. А Оля любуется собой в зеркале. И правда, узкий лиф и широкая юбка делают её стройней и выше.

- Мне нравится - получается так нарядно! И притом совершенно ничего подозрительного.

Оля чуть отодвинулась от зеркала:

- Эх, Нинка, ты глупая! Ну почему ты отказалась? - Оля понизила голос до шёпота: - Подумай, доставить в Россию столько «Искры»! Как это важно!

Голубые глаза Ольги блестят.

- Я знаю, - грустным голосом говорит Нина, - но мне пришлось отказаться. Мне неловко было объяснять почему. Ты подумай, я маленькая и толстуха. Куда мне такое платье? Я же как тумба буду в нём ходить. И на границе сразу заметят: тут что-то подозрительное, меня и арестуют. Какой толк?

- Ну, как знаешь… Давай снимать. Тише, тише, Нина! Ты потихоньку… Ну, вот так… Готово. Но ты всё-таки едешь сегодня? - Оля наклоняется к Нине: - Ты знаешь, сколько в нём зашито? В лифе сто пятьдесят номеров, а в юбке - двести пятьдесят.

Нина ахнула:

- Четыреста! И подумать страшно!