Пятница (СИ)

Гладит меня, целует, крепко удерживая мое извивающееся тело. Ору благим матом, пытаюсь избавиться от прикосновений этого урода. Но тщетно, руки скованы, ноги привязаны, а телом пользуется Вермандуа, сбросить его руки невозможно. Отпускает только на миг, чтобы расстегнуть ширинку, достать твердый член, выдавить смазку на пальцы. Продолжаю дергаться, свожу ноги, но я не в той позе, чтобы сражаться с ним. Мужчина сильнее, поэтому с силой вводит в меня пальцы, смазывает. Пара мгновений и он уже вставляет в меня плоть. Входит до самого конца, причиняя боль, сжимает талию, до синяков. Зажимаюсь, пытаюсь вытолкнуть его прочь, но делаю только больнее, тело дрожит от ненависти и бессильной ярости. Трахает меня сильно, грубо, властно, впрочем, как всегда. Только вот любовник превратился в насильника. Постепенно расслабляюсь и просто позволяю ему делать то, что хочет. Так легче. Я же знаю, что отомщу ему… Если выпутаюсь…

- Ну, видишь, тебе же нравится, - шепчет, двигая рукой по члену, вжимая меня в кровать.

Он внутри, глубоко, а движения на члене такие умелые, приятные, мужчина слишком хорошо изучил меня, знает, как доставить удовольствие.

- Убью! – шиплю ему в лицо.

- Тише, хороший мой, тише, - движения на плоти становятся быстрее, ритмичнее, бедра Рауля двигаются в такт, сводят с ума, есть вещи неподконтрольные разуму и его желаниям.

- Тварь! – кончаю, проклиная Вермандуа.

Он долго еще лежит на мне, поглаживая и лаская, целуя, его член все еще во мне, но уже не чувствую давления, только щиплющая боль. Прикидываюсь бревном, только на душе гаже некуда. Как судьба может быть такой жестокой? За что? Чем я провинился? Почему меня постоянно мотает по жизненной реке? Почему я бьюсь о коренья и камни? Почему я пропахиваю носом все отмели?

- Не плачь, Алекс, - вытирает горячие слезы. – Я люблю тебя. Просто будь со мной.

Не могу даже ничего ответить. Вот, и кончилось его терпение. Рауль, не дождавшись от меня взаимности, решил привязать меня другим способом. А я настолько слаб, что не могу даже дать отпор.

- Больно, - может взять его жалостью. – За что, Рауль? Чем я заслужил от тебя это?

- Все будет хорошо, - целует в уголок губ.

- Мне нужно в туалет, - попробуем старинный метод.

- Сейчас.

Встает, оправляет свою одежду, развязывает веревки. Удерживаю себя от сильного пинка, руки еще не свободны. Только свобода для рук и не предполагалась. Оказывается, мои украшения имели хитрую систему, они могли фиксировать руки, притягивая их к изголовью вплотную, а могли дарить немного свободы. Я встал, но цепь так и осталась прикованной, как выяснилось, не к кровати, а к трубе.

- Иди, - Рауль кивает на неприметную коричневую дверь в паре шагов от кровати, цепь дотянется.

Захожу внутрь. Справа небольшой порожек, за ним квадратом выложена темная плитка, в самом углу дырочки, там слив. На потолке душ. Проржавевшая труба, пластмассовый наконечник, все в плесени. Дрянь, ни за что не полезу туда. Унитаз прямо, но выглядит еще хуже, чем душ. Морщусь, но мне все равно, в какую дырку справлять нужду.

Возвращаюсь в комнату. Рауль сидит на моей кровати. Я же могу его вырубить. Наверняка, у этой суки есть ключи. Оглядываю его. Пытаюсь мило улыбнуться. Подхожу, делая вид, что все простил и хочу продолжить. Подхожу близко, он откидывается назад, упираясь руками в кровать. Сажусь ему на колени, наклоняюсь, провожу языком по шее. С большим удовольствием разорвал бы ему глотку. Глажу, ласкаю тело через ткань рубашки, хочу, чтобы он потерял бдительность. Цепь тихо позвякивает, реагируя на каждое мое движение. Вылизываю шею, тянусь к уху, ласкаю вновь вставший член. Наконец, Рауль прикрывает глаза, его дыхание учащается. Трусь об него, прижимаясь близко-близко, чтобы не заметил, что у меня не стоит. Теперь можно…

Замахиваюсь, чтобы вырубить его с одного удара. Бью, но руку перехватывает его ладонь. Рауль распахивает глаза, в них плещется ярость. Мужчина с силой скидывает меня с колен, падаю на пол, раздирая спину о старые деревянные доски с облезлой краской, бьюсь затылком. На миг перед глазами меркнет. Прихожу в себя, пытаясь встать. Но удар ногой под ребра вышивает воздух. Далее следует еще один, на этот раз в лицо. Нос взрывается дикой болью, кровь льется в рот. Меня с силой поднимают за волосы и волокут к кровати. Брыкаюсь, сопротивляюсь, но я растерян от боли в переносице, ничего не вижу, поэтому снова прикован к спинке моего ложа.

- Уебок! Как же я тебя ненавижу, тварь!!!

- Успокойся, - холодно и безразлично.

Мужчина задирает мне голову, вытирает лицо платком, умывает водой, но кровь льется не преставая. Странно, но успокаиваюсь. Замираю, позволяю ему обработать все ссадины, даже запястья Рауль заливает антисептиком.

- Долго готовился? – усмехаюсь, кивая на коробку с лекарствами.

- Нет, просто предполагал, что ты…

- Что не буду покорно сидеть на цепи, как пес, и не буду позволять себя насиловать?! – кричу, перебивая его.

- Мы были вместе больше двух лет, - вздыхает, переводит на меня тяжелый взгляд. – О каком насилии ты говоришь?