Пятое Евангелие

– Судя по всему, вы хорошего мнения об отце Андреу.

– Я бы так не сказал. У меня смешанные чувства. Но он очень необычный священник. И когда люди видят то, что он делает, они возлагают на него определенные надежды. Что, к сожалению, он поощряет. Я считаю, это не лучшее решение.

Судьи почуяли кровь. Майкл о чем-то умалчивал. Он ходил вокруг да около, стараясь изобразить положение дел в благоприятном свете, но избегал описывать подробности. Миньятто набросал записку и передал ее одному судье, который немедленно прочел содержание вслух.

– Какие же надежды возлагались на отца Андреу в данной ситуации?

Прежде чем ответить, Майкл слегка повернул голову и искоса бросил взгляд на архиепископа Новака.

– Дело в том, – сказал Майкл, – что отец Андреу работал на человека, который…

Новак поднял руку.

– Стоп, – сказал он.

Майкл замолчал.

Судей словно щелкнули по носу. После паузы один из них спросил:

– Говорил ли вам доктор Ногара, что отец Симон Андреу убеждал его не сообщать о сделанном открытии?

– Да.

– Когда?

– Дважды. Включая день накануне убийства.

Я посмотрел на Миньятто. Оказывается, в тот день Уго звонил Майклу. Но Миньятто сохранял невозмутимость. Лишь пристально смотрел на одного судью, который время от времени встречался с ним взглядом.

– Можете рассказать подробнее? – попросил судья.

– Да мне, пожалуй, нечего больше рассказывать. Как вы и сказали, Ногара считал, что обнаружил нечто важное. Отец Андреу просил его не шутить с этим. Я спросил его, о чем идет речь, но он ответил, что сначала хочет обсудить это с отцом Андреу.

– Я правильно вас понял? – наклонился к столу судья. – В день накануне своей смерти доктор Ногара собирался обсудить с отцом Симоном Андреу их разногласия?

– По крайней мере, так он мне сказал, – с раздражением ответил Майкл.

В наступившей тишине председательствующий взял в руки папку. Я узнал надписи на ней: личное дело из секретариата. Должно быть, только что получено от кардинала Бойи.

– Отец Блэк, – сказал судья, – можете объяснить трибуналу, как вы получили раны на лице?

У Майкла дернулась губа.

– Нет. Не могу, – холодно ответил он.

– Почему?

– Потому что я дал присягу не рассказывать об этом.

Архиепископ Новак очень внимательно следил за беседой.

– Вы можете сообщить трибуналу, где именно это произошло?

– Нет. Не могу.

– В аэропорту, не так ли?

– Без комментариев.

– В Бухаресте?

– Я сказал, без комментариев!

Судья достал из дела фотографию и предъявил ее Майклу. Я узнал копию фотографии, которую нашел в сейфе Уго. Той самой, что сейчас лежала у меня в бумажнике.

– Отец Блэк, ведь это вы?

Майкл насупился.

Судья положил первое фото и взял второе, которого я раньше не видел. На нем была зона выдачи багажа, где избили Майкла.

– Что вы там делали? – спросил судья.

Впервые за сегодня Майкл выглядел встревоженным. Появление досье оказалось неожиданным поворотом.

– Раз у вас есть все ответы, – проворчал он, – что здесь делаю я?

– В протоколе расследования сказано, – продолжал судья, – что в Бухаресте с вами был еще один священник секретариата. Кто он?

На шее у Майкла напряглись мышцы. Он водил рукой по краю стола. Судья не давал ему возможности уйти от вопроса – трибуналу надоели недомолвки.

– Вы были с отцом Андреу, верно?

– Да. Верно.

Тишина звенела в ушах. Майкл нарушил присягу! Значит, нервничает…

– Отец Блэк, и что же обвиняемый делал в Румынии?

Архиепископ Новак снова поднял руку и сказал:

– Стоп.

Но Майкл пропустил его замечание мимо ушей.

– Я вам скажу, что он делал! То же самое, что и я. Выполнял приказ!

Новак встал. Слова Майкла он оставил без внимания и смотрел только на судей.

– Вы можете задавать вопросы о травмах отца Блэка, но не о поездках отца Андреу. Благодарю вас.

– Да, ваше преосвященство, – сказал председатель.

И сразу, словно боясь, что другого шанса не представится, спросил:

– Отец Блэк, кто на вас напал?

Майкл поерзал на стуле. Передышка позволила ему собраться с духом.

– Без комментариев, – сказал он.

Судья молча достал из дела еще одну фотографию и показал Майклу.

– Снимок с камеры безопасности в аэропорту, – сказал он.

Мы с Миньятто вытянули шеи, пытаясь рассмотреть изображение. Над распростертым на полу телом Майкла навис, глядя на него, человек в черной сутане. Фотография была зернистой и маленькой. Но Майкл послал из-за свидетельского стола многозначительный взгляд Новаку.

Миньятто смотрел на фотографию не отрываясь.

– Боже мой, – услышал я его приглушенный возглас.

– Кто там? – прошептал я.

– Отец Блэк, расскажите нам, что произошло, – быстро сказал судья, пытаясь воспользоваться молчанием Новака, пока не поздно.

Я еще раз посмотрел на фотографию и по-прежнему не смог разобрать лица. Но под ложечкой у меня засосало. Священник стоял над телом Майкла в позе боксера над поверженным противником.

– Как я уже говорил, – ответил Майкл, – он делал то, что ему было приказано. А я – то, что было приказано мне.

У меня онемело все тело. Даже дыхание стиснуло в груди.

Судья еще раз показал Майклу фотографию его лица.

– Вы хотите сказать, что обвиняемому кто-то приказал это сделать?