Пятый квадрат. Пьеса

ЛИКА (смотрит на Веронику Петровну и поет). Связанные одной целью, скованные одной цепью.

Вероника Петровна вздыхает.

САВВА. Да не переживайте вы так, Вероника Петровна. Все будет хорошо. А потом, вам для своих книг нужны новые переживания, впечатления.

ВЕРОНИКА ПЕТРОВНА. Да уж, от таких впечатлений инфаркт будет.

Пауза. Все несколько секунд молчат. Ольга убирает тарелки со стола и снова садится за стол.

ОЛЬГА. Савва, в твоей схеме есть одна большая нестыковочка.

САВВА. Это какая?

ОЛЬГА. Марья Ивановна. Ты видел, как она за картиной следит. Да и посетители в зале еще могут быть.

САВВА. А мы придем в главный зал без пятнадцати семь. А музей работает до семи. Посетителей уже не будет. А вот Марья Ивановна, да. (Вздыхает.) Это проблема.

ЛИКА. А вы не заметили какие-то особенности в ее поведении, манерах, привычках.

САВВА. Заметили, сидит на месте как вкопанная. Никуда не отходит.

ЛИКА. Ну в туалет же она ходит.

САВВА. Мне кажется, нет. В таком возрасте редко в туалет ходят.

ОЛЬГА. Или, наоборот, часто. Она чай любит пить.

ЛИКА. Вот, купите ей коробку конфет. А в чай надо подсыпать легкое снотворное.

САВВА. Молодец, Лика, со снотворным хорошо придумала. Правда, как-то просто получается.

ЛИКА. Все гениальное просто.

ОЛЬГА. Интересно, а есть такое снотворное, которое сразу действует, но ненадолго.

ЛИКА. Я вот зубы лечила, и мне вводили снотворное. Пропофол называется. Так я сразу заснула. Но его внутривенно вводят.

САВВА. А может, он в таблетках есть?

ЛИКА. Нет, в таблетках нет.

ВЕРОНИКА ПЕТРОВНА. Так какие проблемы? Я давно снотворное пью на ночь для засыпания. Шипучие таблетки «Донормил». Пару таблеток ей в чай бросить — сразу заснет. У меня дома есть.

САВВА. Вероника Петровна. Вы незаменимый член нашей команды. Что бы мы без вас делали.

ОЛЬГА. Ну так, в целом схема операции понятна. Давайте вернемся к «Черному квадрату». Всего черных квадратов Малевича было четыре. Притом это не копии, а варианты одного произведения. Они все хранятся в России. Два в Третьяковской галерее, один в Русском музее. Интересна судьба четвертого квадрата. Он самый маленький по размеру — пятьдесят три с половиной на пятьдесят три с половиной сантиметра. Предположительно, был написан Малевичем в одна тысяча девятьсот тридцать втором году. Узнали о нем случайно в одна тысяча девятьсот девяносто третьем году, когда в Самаре один парень принес в банк полотно в качестве залога за кредит. Картину оценили в двести пятьдесят тысяч долларов США, а через некоторое время ее выкупили для Эрмитажа за один миллион долларов. Сейчас она в Эрмитаже и висит. Видимо, парень не знал, какую картину он принес в банк.

ЛИКА. Это получается, наш «Черный квадрат» пятым будет?

ОЛЬГА. Вообще, по другим данным, Малевич нарисовал пять черных квадратов. Но местонахождение этого пятого черного квадрата неизвестно.

САВВА. А теперь известно. У нас он, в музее. Об этом и по радио говорили.

ОЛЬГА. Ну… получается, что да. Правда, нет данных о провенансе этой пятой картины.

ЛИКА. Опять непонятно говорите?!

ОЛЬГА. Провенанс — это происхождение, биография картины, после того как она покинула мастерскую художника. Когда говорят «чистый провенанс» — значит, все идеально.

САВВА. Ну, у нашей картины сложный провенанс. Когда-нибудь потомки узнают ее подлинную историю.

ОЛЬГА. Хорошо, что нам картину поменять надо, а не украсть.

Вот ты Савва, как бы украл картину?

САВВА. Ну, понятно, как. Ножом бы вырезал, и все. Подойти к стене музея, достать блестящий стальной резак и эффектным движением, точным, как скальпелем орудует хирург, вырезать картину из рамы.

Он встает со стула, подходит к стене и делает движение рукой, как будто вырезает квадратное полотно ножом.

ЛИКА. А если картина написана не на холсте, а на картоне, на фанере или доске?

САВВА (поворачивается к Лике). Ну наша, допустим, на холсте написана.

ОЛЬГА. Вот и очень глупо. Последнее дело — вырезать холст снаружи из рамы, кромсая его ножом.

САВВА. Это почему же?

ОЛЬГА. Выдирая таким образом холст из подрамника, мы мгновенно свою добычу в разы обесцениваем. Целиковую картину можно продать гораздо дороже, например, просто потому, что она не выглядит так подозрительно.

ВЕРОНИКА ПЕТРОВНА. А если мы воруем для подпольного коллекционера, с которым о цене заранее договорились?