Пятый магистр: Пятый магистр. Северные волки. Наследие Тьмы

— Точное происхождение артефактов мне не известно, но такое тоже возможно. Я пробовал воздействовать на камни множеством заклинаний, но не добился ровным счетом ничего, вот тогда-то я и попробовал нечто иное. — Не дожидаясь, пока юноша спросит, что именно, альбинос предупреждающе вскинул руку, призывая собеседника к молчанию. — Я не стану описывать вам заклинание, так как это — пустая трата времени. Гораздо важнее то, что я увидел потом. — Вновь раздраженный жест рукой. — Камень перенес меня к тому, что, как мне кажется, его создало, и я оказался там не один.

У Императора в голове крутилось множество вопросов, но он не решался задать их странному волшебнику, опасаясь разгневать его. Фаргред не раз и не два рассказывал Эрику о необычном поведении своего друга, так что Император смотрел на происходящее сквозь пальцы, зная о раздражительности мага огня.

— В темной пещере, находящейся где-то в Пустошах орков, я встретил некроманта. — Довольный тем, что его не перебивают, Стефан немного успокоился. — От него я и услышал все, что рассказал вам. Также там находился… хм… странный кристалл, способный воздействовать на сознание, подавлять желания и навязывать свою волю. По моему мнению, он схож с этими черными камнями, но гораздо, гораздо мощнее! Больше я ничего узнать не смог, так как меня словно вышвырнули обратно в Академию. — Он закусил губу. — Теперь можете задавать вопросы. — Тяжелый вздох альбиноса свидетельствовал о его нежелании пускаться в пояснения…

— Некроманту можно верить? — сразу же спросил Эрик.

— Точно так же, как и торговцу на рынке, — усмехнулся магистр, однако в его серых глазах не было и следа радости. — Однако сегодняшнее покушение подтверждает слова колдуна. Убей демоны Императора, то есть тебя, и хаос охватил бы всю страну. Началась бы грызня за власть, так как прямых наследников пока нет.

— Но я жив, — заметил Эрик.

— Но не узнай мы о готовящейся войне, конфликт все равно был бы неизбежен, и демонам, мирно живущим в Империи, пришлось бы туго от нападок со стороны остальных жителей. Нашлись бы лихие головы, мигом обвинившие весь их род. К тому же покушение должно подстегнуть Империю к решительным действиям в случае атаки. — Фаргред задумался. — Но больше меня смущает этот кристалл… Тебе нечего добавить касательно него, Стефан?

— Я чувствовал бурлящую в нем Тьму и сдерживаемую чем-то мощь, столь великую, что предпочел бы никогда не знать о ней, — нехотя признался альбинос. — Но хуже всего то, что некроманты очень близко к нему, и, если им удастся завладеть этой силой… я не знаю, что произойдет.

— Но ты же сказал, будто эту мощь что-то сдерживает… — напомнил другу Фаргред.

— Да, — согласился волшебник, — но это будет продолжаться недолго. Я чувствовал, как Тьма упивается моим гневом, жадно хватая каждую его частицу. Представляешь, что случится, если десятки тысяч живых существ начнут одновременно резать друг другу глотки?

— Она сможет освободиться. — Чистый голос не принадлежал никому из находящихся в помещении мужчин.

— Я, кажется… — Альбинос как раз собирался всерьез разозлиться, когда зал озарила вспышка золотого света.

— И вы должны не допустить этого. — Появившийся в комнате мужчина в сверкающей золотом броне приветливо улыбнулся. — Надеюсь, я не помешал?

Вместо ответа магистр и Император почтительно склонили головы перед Светлым богом, а альбинос недовольно фыркнул, но все же коротко кивнул.

— К сожалению, я принес печальные вести. — Светлый Ульв медленно обвел присутствующих грустным взглядом. — Несмотря на все наши усилия, приближения темных времен не избежать.

— Мы как раз об этом говорили. — Фаргред выпрямился, бросив взгляд на Эрика, с трепетом разглядывающего своего далекого предка.

— Я знаю. — Устало вздохнув, бог прикрыл лучащиеся добротой и теплом глаза. — Ваши помыслы правдивы, а мысли чисты, и это вселяет в меня надежду на светлое будущее нашего мира.

— Насколько же все плохо, что даже в богов необходимо вселять надежду? — Альбинос потер красные глаза и протяжно зевнул, прикрывая лицо широким рукавом мантии.

— Надежда умирает последней, предпоследним умирает надеющийся. — Фаргред внимательно смотрел на Светлого бога, обратившего свой взор на Императора.

— Ты похож на отца, Эрик. — Оставив без внимания слова пятого магистра, Ульв приблизился к своему потомку. — Я чувствую в тебе свою плоть и кровь и верю, что под твоим началом добро и справедливость не покинут земель Империи, а покуда в сердцах людей есть место для Света, существует надежда. — Он перевел взгляд на лорда Драуга. — Надежда не умирает, мой друг, она лишь тускнеет, но неизменно находит отражение в душах нуждающихся в ней.

— Трудно спорить с богом: ты ему слово, а он тебе — провидение, — пожал плечами магистр.

— Все так же скрываешь свою доброту под колкостями, — мягко улыбнулся Ульв. — Но сейчас не время для споров, я пришел не за этим. Грядет война, и вы знаете это, но битва не столь важна, как то, что стоит за ней, и то, что неизбежно вернется в этот мир.