Пик Суровый

Аян снова поскользнулся, упал и полетел вниз. Откуда ни возьмись, ровное плато прервалось обрывом. Небольшим, метров десять. На дне темнело мутное озерцо с желтоватым отливом.

Летя лицом вниз, Аян пытался зацепиться за выступы. Но набрал слишком большую скорость. Да и стенки гладкие. Напомнили трещину, где он ночевал.

А затем Аян с размаху упал в холодное озеро.

***

Вот уж чего он желал меньше всего, так это купания в ледяной воде.

У него захватило дыхание. Он нырнул полностью. Вода мутная, ничего не видно. Барахтаясь, Аян коснулся руками дна и оттолкнулся, плывя вверх. Голову сдавил стальной обруч. Рюкзак тянул на дно, хотя, вроде бы, внутри немного вещей.

Он вынырнул, выплевывая воду и размахивая руками. По голове текли струи. Он моргнул, осмотрелся и быстро поплыл вперед.

Озерцо, куда он свалился, было небольшое. Метров двадцать в диаметре. Неглубоко, чуть больше человеческого роста. Мутная лужа. Но невероятно холодная. В воде плавали кусочки льда.

Сзади темнел обрыв, по которому он слетел. Каменистая местность коварно заманила в ловушку. Наверное, даже днем такую трудно заметить сверху, идя с перевала.

Несколькими гребками Аян подплыл к берегу. Под ногами появилось дно. Он оперся и тяжело пошел вперед.

И внезапно повалился назад, в воду. Он вдруг совсем перестал дышать. Горло сдавили спазмы. Сердце колотилось с бешеной скоростью. А потом затрясло от холода, так сильно, что он испугался, что сейчас упадет в воду и беспомощно утонет.

Аян перевернулся спиной вверх, колотя руками по воде возле берега. Встал на четвереньки и пополз, как животное. По мере того, как он выходил из озера, ветер обдувал все с большей силой. От дрожи чуть не разрывались мышцы.

Еле добравшись до берега, Аян повалился на землю. Вся одежда промокла. Надо немедленно снять ее.

Он попытался сесть, но ноги и руки отказывались слушаться. Зубы стучали, он часто и прерывисто дышал.

Кое-как стянул с себя куртку и штаны, причем сначала даже не мог расстегнуть «молнию» на куртке. Затем снял слой внутреннего термобелья, тоже мокрого. По ощущениям, это заняло час или два, хотя в действительности прошло всего несколько минут. Он поразился, насколько мраморно-белой стала кожа рук.

Дальше раздеваться не стал. Ветер свирепыми порывами холодил тело. Аян остался в нижнем белье и дважды уронил кофту на землю. Еле заставил себя наклониться и поднять ее.

Он пробовал растереть тело, но не мог поднять руки. Тогда он заставил себя сделать приседания. Хватило только на два раза.

Теперь бы развести костер, но нет дров и времени. У него не осталось запасной одежды, и он пожалел, что оставил целую кучу в разгромленном лагере на леднике. Все, что Аян мог сделать, так это постараться выжать свою мокрую одежду и натянуть на себя.

Хрипя, как загнанный зверь, он пробовал унять судорожно трясущиеся руки, но не получалось. Выжал термобелье, натянул мокрую и липкую ткань. Затем штаны и кофту. Стало чуть теплее. Сначала ему показалось, что по телу прокатилась волна жара, от груди и живота к рукам и ногам.

Кое-как надел вторые штаны. А вот куртка уже не далась. Она упала на землю. После ощущения теплоты начались ужасные судороги.

— Простите, — бессвязно шептал Аян. — Простите, но ничего не получилось…

Он хотел подняться с холодного берега, но, наоборот, повалился ничком. Из-за вершин гор показался кусочек оранжевого солнца. Аян закрыл глаза и потерял сознание.

Глава 18. На море

Рано утром, когда прояснилось, на горизонте появились вытянутые хищные силуэты эскадренных миноносцев. Понимая, что это, скорее всего, корабли противника, командир «Косатки», старший лейтенант Карась передал в эфир позывные. Вместо ответа раздались выстрелы и на воде всплеснули снаряды.

Карась сказал:

— Ну что, ребята? Зададим фашисту перцу?!

Старший политрук Вятка стоял рядом. Ругнулся, потому что с утра моросил дождик, переходящий в мокрый снег. Он тоже вгляделся в корабли противника. Сказал только:

— На барракуду похожи.

Карась усмехнулся.

— А ты их видел?

— Обижаешь, — ответил Вятка. — Я по Желтому морю не один год ходил.

Кардай и несколько членов экипажа стояли чуть поодаль. Каждый понимал, что командование хочет поддержать боевой дух моряков. Но и так понятно, чем все кончится. Слишком неравны силы.