Пиковая дама, выходи! Новые криповые истории

– По результатам проведённых исследований в корне таких срывов лежит какая-то детская психотравма. Например, врачу в детстве не давали играть щипцами, клещами и всяким таким. Но ты не переживай. Таких один из тысячи. В России даже меньше. А вот в Америке один стоматолог вообще додумался. Своего пациента усыпил и вообще ему все зубы поменял. На точно такие же, как у себя. Чтобы разыграть своё самоубийство. Пациента потом убил, и по зубам так поняли, что это стоматолог. А всё ради страховки. Но у нас-то в России такого почти нет…

Я спрашиваю:

– Папа твой скоро придёт?

Он на меня, как на дурачка, посмотрел:

– Как все зубы вылечит, так и придёт.

«Скорей бы уж», – думаю.

Но тут девушка позвала меня:

– Щавелев, проходите, пожалуйста, на приём!

«Опишите, пожалуйста, сам приём».

Пожалуйста. На негнущихся ногах я прошёл к кабинету, который раньше посещал так спокойно. Открыл дверь ослабевшей рукой. Кабинет пока был пуст. Я решил успокоиться. Всё будет нормально. Прошёл к креслу и сел в него. Я даже надел клыки. Не зря же я принёс их. Может, начать приём с шутки неплохая идея и в случае с Кокошкиным. Может, если тот развеселится, то не станет… если ему в голову придёт… ну… Шутка – как профилактика нервного срыва.

Кокошкина всё не было, и я стал оглядываться по сторонам. И тут заметил, что инструменты, которые разложены рядом на столике… Они не такие, какие я надеялся увидеть. «Лекция о гигиене» – это значит, тут должны лежать зубная щётка, паста, флоссики всякие. Ну, зеркальце и лопаточка, в крайнем случае. Но Кокошкин приготовил для меня десятки всяких щипцов, зажимов, распорок и того, чего язык не повернётся произнести вслух. Тут был арсенал, которому позавидует любой маньяк-стоматолог. Кусачки с зазубринами, острые лезвия, штифты, на которые слону можно прикрутить бивень, и всякое другое. Посреди всего этого великолепия стояла какая-то банка. Наверное, с эфиром.

Но самое главное: на столе были разложены зубы. Целая куча зубов. Не меньше полусотни, но я не считал.

К чёрту приём, к чёрту Кокошкина! Я вскочил с кресла и устремился к выходу. Всего два прыжка до гардероба, а там уж и входная дверь недалеко. Подожду маму на улице.

Но вдруг свет погас. Я замер. И тут посреди тишины раздался звук проворачиваемого ключа. Я выхватил телефон, включил фонарик и осветил себе дорогу до двери. Как я и предполагал, она теперь была закрыта. Кокошкину нужно ещё время, чтобы подготовиться ко встрече со мной, и он меня запер, чтобы я не убежал.

И вот телефон наконец сдох, и я остался в полной темноте.

«Достаточно ли по времени длился приём?»

Значительно, значительно дольше, чем мне бы хотелось. Не знаю, сколько я пробыл в темноте среди всех этих щипцов и вырванных зубов, но всяко дольше вечности. Одно я помню точно: кричать я начал не сразу. Сперва я попытался неоднократно подёргать ручку двери (нет!) и даже открыть окно (нет! нет!). Я был надёжно заперт в кабинете с кучей вырванных зубов и скоро должен буду пополнить коллекцию Кокошкина. В какой-то момент я заметался и тогда уронил этот жуткий стол. На пол металлическим водопадом полетели инструменты, весело и долго постукивали о кафель зубы.

Наконец дверь раскрылась, и я нос к носу столкнулся с фигурой, плотно задрапированной в белое и в маске, закрывающей лицо. В руке человек держал какой-то баллон, направляя его на меня. Сейчас начнёт усыплять. И вот только тут крышу у меня сорвало.

– Мама-а-а!!! – закричал я.

– А-А-А-А! – закричал человек писклявым голосом.

«Хотите ли вы добавить ещё что-то?»

Хочу. Это была уборщица. Девушка. Потому и голос был писклявый. В руках она держала спрей-дезинфектор.

После того как Татьяна Сергеевна уволилась, в её кабинете оборудовали временное помещение для зубных техников. Они тут подгоняли коронки. Много самых разных коронок, как вы поняли. Ну и инструмент тут держали.

Я по привычке пришёл сюда и залез в кресло, которое давно уже пустовало без пациентов. А девушка-уборщица, не знавшая о такой моей преданности Татьяне Сергеевне, закрыла дверь на ключ и потушила свет. Она не заметила меня в кресле, поэтому напряглась, когда из кабинета послышался шум. И уж совсем она напряглась, когда увидела у меня во рту клыки. Я забыл про них, не до того как-то было.

А Кокошкин оказался, кстати, единственным нормальным тут чуваком. Он ждал-ждал меня в своём кабинете, дальше по коридору, а потом пошёл искать. Ну и нашёл как раз в тот момент, когда мы с уборщицей на два голоса рулады выводили. И ржал потом на всю клинику. Ещё подарил мне кучу флоссов и всяких полоскалок для рта.

Но сын его…

Это что-то с чем-то. Да-да, этот мелкий паршивец, вы представляете, оказался сыном Кокошкина! И звали его Карлом. Карлом, Карл!

Я просто, когда малец сказал «мой папа лечит зубы», решил, что папа – пациент. А оно вон как всё на самом деле обстояло. Так что те, кто читает этот отзыв: обязательно переспрашивайте, что человек имеет в виду, когда говорит вам «такой-то лечит зубы».