Пилигрим

Вода в турке начала подниматься, и он достал две маленькие кофейные чашечки. Спросил:

— А как у вас там, за бортом?

Норвежец откинулся на спинку, положил ногу на ногу:

— Практически также, как и у вас — восстанавливаем, ремонтируем, обживаем. Язва, конечно, хорошо всё погрызла, космос похож на дырявую тряпку. Потери колоссальные, исчезли сотни обитаемых миров. Нет больше пространства монолитов, уничтожен материнский мир рхейцев. Да и мы, сам знаешь, теперь не очень похожи на Империю. Суратов пропал, метрополию сожрала Язва, чрезвычайный комитет во главе с Квинтом пытается вновь наладить экономику. Говорят, некоторые колонии не хотят больше возвращаться под старое крыло, так что, думаю, новая война не за горами. Это пока остатки имперского флота разбросаны тут и там, да Арок пока еще мало, но, как понимаешь, это дело времени.

Юрий неодобрительно покачал головой. Быстро снял с нагревателя турку, над которой уже возвышалась темно-коричневая пенная шапка, разлил исходящий паром напиток по чашкам. Поставил их на стол, сел напротив друга.

Одегард в предвкушении потер ладони, взял чашку и сделал маленький глоток. Покатал кофе во рту, проглотил и, наконец, выдохнул, горячо и довольно. Протянул:

— О, да. Вот это я понимаю.

— Угощайся, — Гарин подтолкнул к нему масленку.

— Всенепременно.

Пока Одегард сооружал себе бутерброд, Гарин спросил:

— Про наших есть новости?

Рэй бросил на него быстрый взгляд, вздохнул:

— Ну а какие новости? Мы с Одучи на Хьемлэнде строительные «дузеры» водим, орбитальный город строим.

— Это я знаю, — улыбнулся Юрий. — Как и про Боагтара с Кирикой.

— Вот, — почесал затылок Одегард. — Рэнт все также в «Сфорца» служит, инструктором. Говорит, работы много, на торговых маршрутах неспокойно. К слову, привет тебе передавал. Звал на повышенную ставку.

— Учту, — глаза Гарин потеплели. — Глебович не с ним?

Норвежец покачал головой, откусил композицию из печенья, масла и горки белого домашнего сыра. На стол посыпались крошки, Рэй виновато покосился на Гарина.

— Ешь-ешь, — подбодрил его Юрий. — Просто потом всю кухню вымоешь, делов-то.

— Я больше не буду, — пообещал Одегард, активно пережевывая.

Он сделал глоток, потянулся за очередной порцией печенья. Сказал:

— Глебович еще месяц назад куда-то улетел. Говорят, его какая-то научная экспедиция переманила в качестве штатного техника. От него же слова не добьешься, так что без подробностей.

— Ясно, — Гарин приложился к кофе.

Рэй посмотрел на него, понимая, что именно хочет услышать друг. Сказал совсем другим тоном:

— Про остальных новостей не много. Как ты знаешь, «Маахес» тогда многих наших спас, практически за каждой капсулой охотились, никого не бросили. Правда, не все тот бой пережили…

Он смешался, помрачнел.

— Я видел, как Джаббар погиб, — продолжил за друга Юрий. — Видел разбитый костюм Бодрова.

— Журавлев тоже не выжил, — кивнул Рэй. — Жаль парня, совсем молодой был. Зато Брамму среди прочих выловили, но у него с головой серьезные проблемы.

— Я слышал, Тэ Иревиа остался на «Полыни»?

— Говорят, что да. Когда офицеры покидали корабль, он отказался. Сказал, что капитан Кимура придумал любопытный способ избавиться от душевных долгов.

Юрий рассмеялся.

— Умела старая гвардия красиво умирать.

— Это да.

Они с норвежцем подняли чашки, салютую ушедшим, сделали по глотку. Потом Гарин спросил:

— А про Маракши известно что-нибудь?

— Иова все еще числится пропавшим без вести, — норвежец посмотрел на Юрия. — Официально тело не обнаружено.

Потом, чуть помолчав, спросил:

— Сильно переживает?

Оба знали, о ком именно идет речь. Гарин кивнул.

— А она сама…, — начал было норвежец, но Юрий уже начал отвечать на его незавершенный вопрос.

— Искала, но не нашла. В том секторе Язва все еще сильна, ее вот так разом не уберешь.

— Но даже если он погиб, — Рэй наклонился вперед, облокотившись локтем о стол. — Она же может его восстановить? Ведь она умеет! Черт возьми, она Арки заново ставит, Язву расчищает, всю эту дичь у вас в Изнанке извела. А тут, человека вернуть — неужели сложно?

Гарин невесело усмехнулся, покачал головой:

— Рэй, это же не пальцем щелкнуть. Ведь мало просто человека себе представить, нужно каждую его черту продумать, каждый жест вспомнить, каждую мелочь поставить на свое место. Некоторым предложи задачу себя вот так расписать, так мало кто справится. А здесь совсем посторонний человек.

— Ну, не такой уж и посторонний.

— У них было не так много времени, чтобы хорошо узнать друг друга, — возразил Юрий. — А зачем ей просто оболочка с лицом Иовы? Это же больно, понимаешь? Это все равно, что притворятся счастливым.

Рэй согласно кивнул, они помолчали некоторое время. Потом норвежец, наконец, задал давно мучающий его вопрос:

— Юра, — начал он. — Элли как-то обмолвилась, что это не она, а ты всех спас. Что она имела в виду?

Гарин отставил пустую чашку, пожал плечами:

— Врать не буду — не знаю. Я помню бой, помню, как прыгнул к разбитому шаттлу. А потом всё, чернота. Очнулся…

Он вдруг замолк, потом засмеялся, хлопая ладонью по столешнице.

— Ты чего? — удивился норвежец.