Пиндар, Вакхилид. Оды, фрагменты

1с Илифия[389]

,Сопрестольница далеко мыслящих Судеб,
Дочерь Геры, великой в силе своей,
Рождающая рождаемых,
Слушай меня!
Без тебя нам не видеть ни света, ни доброй ночи
Без тебя нам не знать и Гебы, сияющей твоей сестры, — 5
Хоть все мы дышим о разном;
Хоть на каждом — доли его ярмо,
И над каждым, с бичом, — собственная его судьба.

И вот через тебя

Сын Феариона Соген,
Избранный в доблести,
Прославляется ныне в песнях
Меж пришедшими к пятерной борьбе.
1а Недаром обитает он в краю Эакидов,
Где песни звучат и копья стучат,
Ибо здесь 10
В каждом пылает дух,
Ревностью искуситься в состязании.
И чей увенчается труд,
Тот станет для Муз истоком льющихся струй,
Которые — как мед для ума:
Ибо без песни
И великая сила пребывает во мраке.
Ведомо,
Что единое есть зерцало для лучших дел —
Милостью Мнемосины с яркою повязью 15
Найти в славных напевах слов
Мзду за тяготы свои.
1э Умный пловец[390],
За три дня предведая бурю,
Не губит себя ради прибыли —
Ибо бедному и богатому единый путь
К смертной грани.
И все же, мнится мне, 20
Слава Одиссея больше испытанного им,
А виною тому сладкое слово[391] Гомера.
2с Вымыслы его и крылатое искусство
Некое несут величие;
Умение его обольщает вас,
Сказками сбивая с пути;
А сердце у толпы —
Слепо:
Будь ему по силам видеть истину, —
Гневаясь за доспех[392], 25
Не вонзил бы себе отточенный меч в средостенье
Мужественный Аянт,
Сильнейший по Ахилле,
На быстрых ладьях
Прямым дыханием мчащего Зефира
Устремившийся к городу Ила,
Чтобы в битве отбить
Супругу для русого Менелая.
2а Да, волны Аида захлестывают всех, 30
Рушась и на бесславного и на славного[393].
Но честь — тому[394], кого бог
Возвеличил доброю молвою,
Попечительницей о тех, кто мертв,
Честь — тому, кто пришел узреть
Великий пуп широкотелой земли.
Здесь,
В пифийской низине,
Опочил Неоптолем, 35
Разоривший Приамов град,
За который столько страдали данаи.
По возвратном блужданье
Миновав Скирос, подплыв к Эфире[395],
2э Недолго царил он в молосской земле,
Но навеки оставил эту честь роду своему, —
Сам же пришел к богу 40
С первинами троянских добыч[396],
Где в схватке над жертвенным мясом встретил его ножом
Человек.
3с Безмерна была тоска
Гостеприимных Дельфов;
Но то была дань судьбе —
Ибо назначено было
Единому из царственных Эакидов 45
Пребыть до конца времен
В древней священной роще, у дивных стен божьего дома,
И оттуда блюсти
Чин многожертвенных шествий[397]
Во имя благодольной Правды…
— Довольно трех слов:
Нелживым свидетелем творимого.

О, Эгина, 50

Тверда моя душа
Поведать путь достославный и торный
3а Сияющим доблестям
Твоих и Зевесовых сынов,
Но во всем, что есть,
Сладка передышка —
Пресыщают[398]
Даже мед и милые цветы Афродиты.
Всякому
От природы различен жизненный удел.
Иному одно, 55
Иному другое —
А совокупное счастье
Не в подъем одному;
Не назвать, пред кем положила Доля такой предел.
Но тебе, Феарион,
Должной мерой отмерила она зажиток,
3э По плечу тебе дала отваги на доброе
И не положила охулки на крепость твоего ума. 60
Я твой гость —
Чуждаясь черной хулы,
Я прославлю тебя,
Я пролью на тебя, как речной поток,
Истинную хвалу,
Достойную мзду достойным.
4с Ахейцу от Ионийской соли[399],
Встав со мной рядом,
Не в чем меня упрекнуть —
Я верю в гостеприимство, 65
Светел мой зрак меж сограждан моих,
Нет во мне надмения,
Путь мой чист от всякого насильства,
И остаток моих дней
Да будет благостен в своем приближении.
Кто знает меня, пусть скажет —
Преступил ли я против песни порочащим словом?
Пред тобою, 70
О Соген из рода Евксенидов,
Я клянусь:
Не ступал я за черту[400],
Устремляя быстрый мой язык,
4а Как дрот с медным острием,
Отстраняющий от борьбы[401]
Невспотевшую шею и силу
Тел, еще не обожженных солнцем.
После трудов слаще услада.
Дай же мне 75
Возвысить мой возглас сверх меры —
Я не тот невежда,
Который откажет победителю в дани похвал.
Не в труд сплетать венки из цветов, —
Но дай срок,
И Муза моя совьет тебе воедино
Золото,
Слоновью кость
И лилейный цветок[402], исторгнутый из пены морской.
4э Но вспомнив о Зевсе при Немее, 80
Всколебай им
Мирный гром многоголосых песнопений, —
Ибо где, как не в этой земле
Кротким голосом славить царя богов,
Чье семя в лоне Эгины породило Эака,

5с Властителя городов 85

В добром именем отчем краю,
Первого из гостей и братьев[403]
Твоих, Геракл.
Если причастится человеку человек, —
То отраднее всех отрад
Ближнему ближний, любящий глубью души;
Ежели таков к тебе бог,
Поправший Гигантов, —
То волен ты, Соген,
Лелеющий сердце, нежное к отцу, 90
Жить в жилищах предков твоих,
Благодатных и благословенных,
5а Стиснутых божьими святилищами[404] по обе руки.
Как дышлами четверни.

Блаженный бог,

Не чрез тебя ли молить о милости к Согену
Владеющего Герой[405] 95
И деву с серыми глазами?
Не ты ли властен
Щедро дарить смертным
Силу в неодолимых неудачах?
Если ты сплетешь для Евксенидов
Жизнь по мере их,
Жизнь, сильную в шагу,
Жизнь благодольную
В юности и в блещущей старости, —
То сыны их сынов 100
5э Век бы хранили нынешнюю честь
И обретали бы пущую.

А о Неоптолеме

Никогда
Неподобными словами не вымолвит мое сердце обидного!
Но полно:
Кто трижды и четырежды возвращается к одному,
Тот скуден,
Как суеслов, без конца лепечущий детям: 105
«Коринф, сын Зевса…»[406]
Коринф, сын Зевса…»