Pink Floyd. Закат дольше дня

Осознание своей значимости вышибает из-под ног Пинка (на этот раз имя героя приводится уже в рамках текста) последнюю почву здравомыслия. Месть человечеству за его «фатальное несовершенство» охватывает все помыслы рок-идола. Но план грандиозной зачистки не осуществить без сотен верных воинов. И для начала необходимо произвести «селекцию», выделить из ненавистного сборища тех, кто достоин быть полноценным сподвижником.

Трек возвращает Уотерса к роли главного героя: его голос звучит высоко, торжественно, не без издёвки, в моменты наибольшей экспрессии срываясь на рык. На бэке – готическое пение и угрюмый скэт от Джонстона & Co. На Хэммонде – снова Мэндел, на этот раз – на поддержке синтезаторной партии автора. Поначалу слова идентичны «In the Flesh?», но далее Пинк от имени своего перевоплощённого, горячечно эгоцентричного «я» призывает фанов осмотреться и очистить их безумные ряды от неугодных в лице евреев, чернокожих и прочих традиционно гонимых «прослоек». И не просто выдворить, а… поставить к стене! В конце, войдя в экстаз, новоявленный фюрер признаётся, что готов расправиться с каждым из собравшихся. Заканчивается номер затяжной классической каденцией, подчёркивающей показную напыщенность этого дикого действа.

«In the Flesh» всегда была одной из наиболее любимых композиций Роджера. Исполнялась во всех его сольных шоу начиная с первой фазы турне «The Pros and Cons of Hitch Hiking» и вплоть до 13 года, причём не только в рамках альбома «The Wall», но и отдельно. Новый этап регулярных исполнений песни стартовал в 22 году.

«RUN LIKE HELL» – очередной экшн авторского тандема Гилмор/Уотерс, описывающий последствия рокового шага от игры до беды: озверевшие парни, кто – в авто, а кто – просто вооружившись палками – гоняют людей по ночным улицам и подворотням, сбивая и избивая «неправильных», вышибают витрины еврейских закусочных и оскверняют мусульманские могилы. Подчистив свои ряды, неонацизм неизбежно переходит на внешние рубежи – теперь уже в масштабе города.

Базовая наработка трека была начата Дэвидом в сольном порядке, ещё до запуска проекта «The Wall». Но только в составе группы эту хитовую, напористую и, одновременно, таинственную пульсацию автор довёл до совершенства.

Начинается композиция подобно «One of These Days» – с резких гитарных аккордов, на сей раз напоминающих рывки заводящегося мотоцикла (используется вышеупомянутое устройство длительной задержки «MXR Digital Delay»). Фоном идёт шум толпы, скандирующей название группы или же имя и фамилию главного героя. Со вторым аккордом пульсация становится стабильной (мотор заводится!), выходя на территорию яркого диско-бита и триумфальной гитары, представляющей один из самых знаменитых риффов Гилмора (с отсылкой к «Short and Sweet» из его первого сольника). Композитор также играет на цимбалах (вместе с Гатри) и на басу. К середине песни в дело вступают латиноамериканские и африканские барабаны от известной американской сессионщицы Бобби Холл, привнося иронический оттенок. Прочие запоминающиеся элементы аранжировки – острое синтезаторное соло Рика (которое вновь возвращает нас к первому сольнику Дэвида, теперь – к инструменталу «Deafinitely») и драматически насыщенная картина, вопреки традиции возникающая ближе к концу трека. Основной тон на этом отрезке создают тревожные гитарные эффекты, конго и пульсация басового барабана. Здесь же слышны возбуждённые возгласы вошедших в раж молодчиков (в их роли – Роджер), включающие отчётливо различимую фразу «Hey, open up!» («Эй, открывай!»), негативный хохот (любопытно, что подобный присутствует в ещё двух энергичных композициях авторства Гилмора и Уотерса – «On the Run» и «Dogs»), топот бегущих в подворотне и скрежет шин. Звуки шагов Гатри получил, следуя опыту Алана Парсонса – использовал в качестве бегуна одного из своих ассистентов, надев на него «звучную» обувь. Визг колёс записали на автостоянке, прилегающей к центру студий «Producer's Workshop» (Лос-Анджелес, США). Для этого технику группы Филу Тэйлору пришлось выписывать лихие круги за рулём фургона «Ford LTD», приводя в неистовый восторг сидящего рядом потенциального каскадёра Уотерса.

Авторским вкладом Роджера стал угрожающий текст, им же и спетый (вокал Дэвида задействован только на открывающих куплеты скандирующих выкриках). Эффектный форсированный вокал в духе «Sheep» и «Another Brick in the Wall (Part 3)» непрестанно меняет стереолокализацию, на пике эмоций уходя в рык (очередная возможность обратить внимание, что до 79 года в кричащих партиях только Гилмору был свойственен тот матёрый надрыв, который в «The Wall» проявит и Уотерс, причём в целом ряде композиций). На входе в отыгрыш вновь звучит обескураживающий вопль на вдохе, отсылающий к раннему творчеству Pink Floyd.