Pink Floyd. Закат дольше дня

Текст припева, выдержанный в стиле «поток сознания», выглядит в равной степени близким и Уотерсу, и Гилмору. Для примера можно вспомнить ощущения лирического героя в «Take Up Thy Stethoscope and Walk», «Cymbaline», «Brain Damage», «The Gunner's Dream», «The Final Cut», «Amused to Death» и прочих, сопоставив их с монодрамой или созерцанием Дэвида в «The Narrow Way (Part 3)», «I Can't Breathe Anymore», «Learning to Fly», «A Great Day for Freedom», «Keep Talking», «Faces of Stone» и ряде других. Возможно, свою роль здесь сыграли стихотворные наброски Гилмора, представленные на одной из демоверсий «Comfortably Numb» (часть из них можно услышать в биографическом фильме «David Gilmour: Wider Horizons», вышедшем в 15 году). По крайней мере, отдельные строчки этого черновика начинаются похоже и передают знакомое по окончательному варианту отрешённое настроение. Например, «There's nothing to live and nothing to die for» («Незачем жить и не к чему умирать») или «There is no future no past to grade it for / I'm just floating away in the wind» («Нет ни будущего, ни прошлого, чтобы его оценить / Я просто прочь уплываю по ветру»).

Слова «Comfortably Numb» допустимо воспринимать и как общение двух частей единого «я». Согласно же самой распространённой трактовке, начиная с «One of My Turns» Пинк находится в отеле, отказываясь выходить на сцену, и на этом этапе его пытаются вырвать из ступора.

Реаниматор в курсе произошедшего, и задаёт вопросы, скорее, для формы. Музыкант же мысленно разговаривает сам с собой, извне мало что улавливая. Вот такой «диалог»… Наконец страдалец получает инъекцию и напутствие: «I do believe it's working, good / That'll keep you going through the show / Come on, it's time to go» («Я вижу, всё в порядке, хорошо / Это поможет тебе продержаться всё шоу / Давай, пора идти»). Многое здесь проясняет положенная в основу песни горькая реалия шоу-бизнеса: с целью любой ценой поставить на ноги выпавшего из обоймы артиста, менеджмент нередко прибегает к помощи «врачей», которые не гнушаются использовать радикальные стимуляторы, вплоть до героина. (Более того, Роджер замечал, что «Comfortably Numb» отразила реальный случай, произошедший с ним перед одним из концертов 77 года, когда, спасая фронтмена от спазмов желудка, а шоу – от срыва, доктор ввёл ему сильнодействующий транквилизатор.) Точечный клавишный звон обозначает мгновение укола, а крик Дэвида символизирует момент насильственного пробуждения. На секунду яркая вспышка пронзает мрак, но недуг, агонизируя, утягивает сознание ещё глубже – Пинк окончательно теряет связь с внешним миром.

В лучших традициях Гилмора катарсисом номера становится затяжное гитарное соло, с блюзовым бэком в глубине микса. Длится оно почти две минуты, помогая осмыслить весь трагизм отчуждения и становясь настоящей квинтэссенцией рок-оперы. (Записав несколько вариантов соло, автор действовал обычным для себя методом: прослушал их все и набросал схему, обозначая удачные и неудачные находки в рамках отдельно взятых тактовых линий. После чего выстроил максимально выверенную и эффектную комбинацию.)

«Comfortably Numb» стала обязательной для исполнения на каждом шоу Pink Floyd и на всех сольных концертах её главного автора. Таким образом, до 16 года включительно при участии Дэвида композиция прозвучала со сцены около пятисот раз. Роджер как сольный исполнитель утвердил песню в своём живом репертуаре только начиная с 99-го. До этого вне группы он исполнил «Comfortably Numb» дважды: в 90 году в рамках уникального берлинского шоу и в 91-м на фестивале в Севилье (Испания).

Короткая, размеренная «THE SHOW MUST GO ON» не играет существенной роли в структуре «The Wall». Это лишь интермедия, ведущая к трём хитам, в которых герой предстаёт в ипостаси рок-диктатора. Здесь Уотерс возвращается к единоличному авторству, а Гилмор продолжает играть роль Пинка, демонстрируя три вокальных стиля: сначала голос звучит высоко, в духе The Beach Boys и Jokers Wild (выразительное завывание на пятой секунде принадлежит Дэвиду), затем ниже, в поздней манере, а основная часть текста исполняется нейтральным вокалом. Джонстон, Теннилл, Чимей, Джойс, Фэрбер и Хаас – на изящном бэке.

Композиция стихает на фоне шума толпы, который в более экспансивном качестве неоднократно объявится в ходе дальнейшего действия. Ровный шелест стадиона брали из нереализованных концертных записей Pink Floyd, скандирование – результат сессий, проведённых Гриффитсом: слаженный ор специально собранного студийного штата усиливали до пугающих масштабов путём многократного наложения.

«The Show Must Go On» всегда звучала только как часть концепта «The Wall». Эпохальное берлинское шоу Роджера от 21 июля 90 года единственный раз за всю концертную историю рок-оперы обошлось без исполнения этой песни.

«IN THE FLESH» – мрачновато-торжественный митинг, анонсированный в интродукции альбома. Всё здесь сродни «In the Flesh?», но с большим количеством тактов, полновесным текстом и более насыщенной звуковой палитрой.