Пионер, 1949 № 04

Лицеисты жили затворниками, как в монастыре. Их не отпускали ни зимой, ни летом за пределы Царского Села. Но жизнь всё-таки врывалась к ним, и они знали многое, что тогда происходило в России и в Европе. Царь Александр I стал во главе европейской реакции, снял с себя маску вольнодумного монарха и стал откровенным деспотом, как и все цари. Он приблизил к себе жестокого, грубого генерала Аракчеева, который и правил теперь Россией.

Лицеисты остро переживали это усиление реакции, особенно Пушкин, Пущин и Кюхельбекер, тем более что к ним в Лицей проникала запрещённая литература, рукописная и печатная. Они читали гневную книгу Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву», направленную против крепостного права, знали наизусть его оду «Вольность».

Вскоре после благословения Державина Пушкин написал одно из лучших своих лицейских стихотворений, «Лицинию», в котором он с негодованием пишет о рабстве древнего Рима, но в нём ясно слышны намёки на русскую действительность:

«О Ромулов народ, скажи, давно ль ты пал?

Кто вас поработил и властью оковал?»

И кончает стихом:

«Свободой Рим возрос, а рабством погублен».

Это было первое стихотворение, в котором Пушкин со всем пылом юности восстал против позорного рабства.

На старшем курсе лицеистам была предоставлена уже большая свобода, чем прежде. Они в одиночку, без надзора гувернёров, могли бродить по Царскому Селу, бывать у знакомых, посещать домашний театр графа Толстого. В это время Пушкин подружился с лейб-гусарами, полк которых стоял в Царском Селе. Среди молодых гусаров были образованные, умные, честные люди, сражавшиеся против Наполеона в Отечественную войну, побывавшие вместе с русской армией-освободительницей за границей. Со стыдом и негодованием смотрели они на деспотизм царя и рабство русского народа.

Один из этих лейб-гусаров, П. Я. Чаадаев, оказал на Пушнина большое влияние. Он первый указал Пушкину на то, что поэтический дар - это грозное оружие - надо направлять на защиту народной свободы.

Иван Иванович Пущин.

Антон Антонович Дельвиг.

Вместе с тем Пушкин всё больше и больше сближался с прославленными поэтами и писателями. В 1816 году он познакомился о Батюшковым, которого очень высоко ценил. В том же году в Лицей к Пушкину приезжали поэт и историк Карамзин, Жуковский, Вяземский, дядюшка Василий Львович. С Жуковским и Вяземским он часто переписывался. Они сообщали ему все важные литературные новости. А у Карамзина, который жил в то лето с семьёй в Царском Селе, Пушкин часто запросто бывал, как в родном доме.

Литература всё больше и больше овладевала всеми его помыслами, и он всё больше и больше склонялся к тому, чтобы посвятить ей всю свою жизнь. Он никогда не мечтал ни о высоких чинах, ни о богатстве. Он знал, что и то и другое в тогдашней России опиралось на раболепство и подлость и на рабство крестьян. О чинах и богатстве он говорил и писал в стихах с неизменной насмешкой и презрением. Он хотел быть прежде всего человеком независимым и честным и беспечно относился к тому, кем же он будет, когда кончит Лицей. А вопрос этот уже вплотную вставал перед ним.

Приближались выпускные экзамены. Ещё месяц, другой - и лицеисты разъедутся из Царского Села, и всяк пойдёт своей дорогой. Какую же ему избрать дорогу?

В стихотворении «Товарищам» Пушкин писал:

«Промчались годы заточенья;

Недолго, мирные друзья,

Нам видеть кров уединенья

И Царскосельские поля.

Разлука ждёт нас у порогу,

Зовёт нас дальний света шум,

И каждый смотрит на дорогу

С волненьем гордых, юных дум.

Иной, под кивер спрятав ум,

Уже в воинственном наряде

Гусарской саблею махнул -

В крещенской утренней прохладе

Красиво мёрзнет на параде,

А греться едет в караул;

Другой, рождённый быть вельможей,

Не честь, а почести любя,

У плута знатного в прихожей

Покорным плутом эрит себя;

Лишь я, судьбе во всём послушный,

Счастливой лени верный сын,

Душой беспечный, равнодушный,

Я тихо задремал один…

Равны мне писари, уланы,

Равны Законы, кивера,

Не рвусь я грудью в капитаны

И не ползу в асессора…»

Пётр Яковлевич Чаадаев.

Василий Андреевич Жуковский.

Он хотел быть поэтом и только поэтом.

Хотя шестилетнее пребывание в Лицее Пушкин и называл «годами заточения» и как будто и рвался на свободу, но вместе с тем он с грустью расставался с Лицеем.

В Лицее он узнал первую дружбу, первую любовь. Здесь впервые посетила его Муза и впервые слава осенила его кудрявую голову. Здесь горячо любили его, восхищались им, верили в его блистательную будущность, и он горячо любил своих друзей. Тогда же перед выпуском он написал прощальные стихи в альбом Кюхельбекера:

«Прости…

Где б ни был я: в огне ли смертной битвы,

При мирных ли брегах родимого ручья,

Святому братству верен я!»

9 июня 1817 года состоялся выпуск лицеистов тихо, скромно, без тени той торжественности, с которой шесть лет назад открылся Лицей.

Директор прочитал короткий отчёт о шестилетнем обучении лицеистов. Так же коротко царь поблагодарил его и весь лицейский штат. Лицеисты хором спели прощальную песню, сочинённую Дельвигом, и выпускной акт кончился.