Пёс империи

— Мальчишка! — Кинт в сердцах швырнул трубку в угол комнаты, и та разлетелась на осколки.

— Именно! — Чекар с сожалением кивнул, отпил из бутыли, вернулся из-за стола в кресло и добавил, — за ним естественно проследили, он пришел в особняк, чтобы дать телеграмму в Актур. Сожалею, но в это время я был на рынке… Налет на особняк я застал в самом его разгаре, нападавшие были, скорее всего, дешевыми наемниками, но их было не меньше десятка, жаль, что в пехотном револьвере только пять камор, а для рукопашной схватки я слишком стар… пятерых налетчиков я убил, а потом хлопок и за секунды особняк был объят пламенем. Сарта мне удалось вытащить из огня, он был как решето, но он крепкий парень… был, успел все рассказать…

Кинт с хрустом сжал кулаки, тоже встал из-за стола и стал прохаживаться по комнате от двери к окну.

— Сожалею, господин капитан, я знаю, кем для вас был этот юноша.

— Вы ничего не знаете! — в глазах Кинта продолжало гореть пламя гнева.

— Знаю, господин капитан, — Чекар подался вперед, — вы даже представить себе не можете, как много я знаю… оставьте вашу злобу врагам терратоса. Итак, с этого дня вас нет.

— То есть?

— А вам что, в первый раз? Господин Морес говорил, что вы очень удачно водили за нос сыскные службы еще в юном возрасте, я и сам был приятно удивлен ознакомившись с вашим досье, а ваши рейды по тылам северян во время войны? Вам придется добраться в Латинг самостоятельно и встретиться …

— Подождите, а имеет ли теперь смысл вся эта операция задуманная Моресом?

— В тонкости нашего мероприятия был посвящен очень узкий круг людей, нельзя рисковать, а господин Морес лишь исполнитель, такой же, как вы, как я, но на своем уровне, а смысла теперь еще больше, тут пахнет серьезным заговором против империи! Так вот, в Латинге вас будет ждать господин Морес, — Чекар задумался, вспоминая, — да, у какой-то старухи, вы должны знать.

— Она еще жива?

— Понятия не имею, там в вашей квартире, во флигеле, есть тайник.

— Ясно, — Кинт с сожалением посмотрел в угол на осколки трубки.

— Возьмите, — Чекар протянул кожаный портсигар, Кинт вытянул из него тонкую сигару и кивнул с благодарностью, — теперь давайте обсудим кое-какие детали…

Через полчаса Кинт спустился к управляющему.

— Я уезжаю к тетушке, а дядя пока поживет в моих апартаментах.

— Еще раз сожалею…

— Мой одноколейник, хочу забрать его из гаража.

— Конечно, — чуть поклонился управляющий, — здоровья тетушке!

Сервис и исполнительность персонала всегда отличали заведения господина Дова. Механик гаража выкатил одноколейник во двор, обтер ветошью пыль с сиденья и сообщил:

— Ваш транспорт заправлен и готов покорять тракты терратоса.

— Благодарю, — Кинт закрепил седельные сумки и чехол с карабином на свои места, несколько раз прокрутил ручку компрессора воздуха, затем открыл клапан и двухколесная машина завелась.

Двигатель взревел, выпустив сизый дым, но сразу стих, обороты выровнялись, и по двору стало разноситься размеренное тарахтение.

— Будьте добры, милейший, еще два бочонка топлива, — Кинт высыпал себе на ладонь несколько золотых кестов из кошеля.

— Я мигом! — механик поспешил к штабелю с бочками в дальнем углу гаража.

Степь, редколесья, холмы и луга проплывали мимо взора. Кинт вел мощную двухколесную машину на запад, обгоняя попутный транспорт, заставляя конные экипажи шарахаться на обочину, а возниц и седоков не стесняться в выражениях в свой адрес. Нужно было преодолеть максимальное расстояние за световой день, Кинт выжимал из машины всю скорость, на которую она была способна, встречный ветер разбивался о кожаный шлем и выпуклые стекла очков, трепал походный платок на шее. Ехать можно было и ночью, но получалось медленно, во-первых, было безрассудно держать высокую скорость на едва освещаемом фарой тракте, во-вторых, попросту опасно — непримиримые племена кочевников все еще встречались в этих местах. Рев силовой установки одноколейника разносился далеко вперед, и приходилось периодически останавливаться и осматривать горизонт в подзорную трубу на предмет костров и подозрительных силуэтов, попутно жуя лепешки и запивая их водой.

На третий день, к обеду, Кинт покинул территорию, отданную парламентом кочевникам, о чем ему сообщил патруль дорожной жандармерии на новом посту рядом с каменным мостом через полноводную Зиду.

— Зря вы так, господин капитан, — мордатый звеньевой патруля рассмотрел жетон секретариата безопасности, — третьего дня обоз ограбили, явно кочевники из непримиримых орудовали, не выжил никто…

— Мне не попалось никого по дороге, — ответил Кинт, убирая жетон во внутренний карман, он решил ничего не выдумывать с подложными документами, а воспользоваться служебным жетоном, чтобы исключить лишние вопросы дотошных жандармов, — да и не приходится выбирать, когда, и по какой дороге ехать.

— Понимаю, служба, — сочувственно покивал жандарм.

— Далеко ли еще до ближайшей станции треста «Дов и сыновья»? — Кинт постучал по опустевшим бочонкам.