Пёстрые эскизы. Сборник рассказов

В тот день утром Геннадий Викторович проснулся как обычно, позавтракал овсяной кашкой, запил холодным чаем и отправился гулять в парк. Было жарко, и хотелось пить, он зашёл в тень зеленеющих платанов, чтобы малость освежиться, почувствовал лёгкое головокружение и одышку, внезапно стала неметь левая рука. В парке было многолюдно, кричали дети, напротив сидела влюблённая парочка и целовалась. Всё хороводом поплыло перед глазами…

В палате, куда его поместили после неотложки, было тихо и спокойно, появилась медсестра, она, улыбаясь, поздоровалась, измерила пульс, давление, вышла, пообещав, что скоро придёт доктор и всё объяснит. Через некоторое время появился и сам доктор. Сухо представившись, он стал щупать пульс и спросил как бы невзначай:

– Как вас зовут? Имя, отчество, дата рождения?

– Доктор у меня был приступ диабета?

– Нет, с чего вы взяли? У вас был инфаркт, вы ничего не помните?

– Как инфаркт? У меня должен был быть диабет

– Я смотрел анализ крови, с сахаром у вас полный порядок, а вот холестерин зашкаливает, надо будет вам обратить внимание на еду, постарайтесь ограничить себя в мучных, мясных и молочных продуктах…

Крик в ночи

Она шла по улице в рваных джинсах, из которых выглядывали загорелые золотистые коленки, в потёртой короткой маечке с вышивкой золотыми нитками со стразами «Love», с айфоном в кармане, от которого тонкими змейками, извиваясь, по волнующейся груди ползли два чёрных провода от наушников вплоть до самых ушей с блестящей серьгой на мочке «Pеасе and love». Прямые тяжёлые волосы цвета сливочного масла спадали на худые девичьи плечи, забавно перемещаясь по спине при каждом её шаге. Поравнявшись с ней, я услышал звуки знакомой песни, именно ту мелодию которую я знаю с детства и не ошибусь никогда. Остановившись, как вкопанный, я замер от неожиданности. Догнав, перегнав её и развернувшись, я спросил, стараясь говорить как можно громче из-за наушников, при этом не теряя моей учтивости.

– Скажите, пожалуйста, что вы слушаете?

Посмотрев на меня поверх солнечных очков изумлённо, как на ненормального, она не спеша сняла наушники и сказала приятным грудным голосом:

– Вы что-то спрашивали?

– Что вы слушаете? – выпалил я.

Всё так же неторопливо она сняла тёмные очки, и на меня неожиданно уставились два выразительных серых глаза над маленьким, чуть вздёрнутым носом.

– Что вы слушаете? – переспросил я ещё раз.

– Классический рок, Deep Purple, Machine Head, – с недоумением ответила она.

– Я так и думал! – воскликнул я.

Одарив меня оценивающим взглядом, она неожиданно спросила:

– Вы хотели со мной познакомиться?

Тут в свою очередь пришло время изумиться мне, такого расклада дел я совсем не ожидал, но, быстро овладев собой, выпалил, как школьник перед запретным мороженым:

– Да, хочу! – мало давая себе отчёт, чего я хочу на самом деле.

– Считайте, что уже познакомились, – со смехом произнесла она. – Меня зовут Эмма!

– Ален, – представился я, приходя в себя. – Можно вас пригласить на чашечку кофе?

В соседнем баре, куда мы зашли, был полумрак, пахло кожей от новых диванов и дымом дорогих сигарет. Удобно усевшись в полукресле, аристократично закинув ногу на ногу, хоть и в порванных джинсах, властным голосом с нотками капризного ребёнка она попросила:

– Мне espresso, клубничное мороженое и чуточку рома.

А потом, задумавшись на секунду, поинтересовалась:

– Не много ли я заказала?

– Нет, нормально, не обременили.

– Ну тогда и небольшое шоколадное пирожное с малиной, а то я забыла позавтракать утром.

– Мне, кажется, повезло, найти единомышленников сейчас не трудно, а человека близкого по духу – вот где проблема.

– У вас всегда была эта склонность делать скоротечные выводы о малознакомых девушках, или это один из новых методов съёма тёлок? – закуривая тонкую сигарету, с серьёзным лицом спросила она.

– Нет, конечно, просто мне было интересно узнать ваше мнение насчёт современной музыки именно сейчас, вы с таким же энтузиазмом слушаете современный rock, что и тот, что был раньше, в эпоху так называемого теперь классического.

Она положила сигарету в пепельницу, взяла кубок с мороженым, налила в него немножко рома и, смакуя каждую ложечку пломбира, принялась его есть. Неожиданно она засмеялась.

– Я редко слушаю rock, это iPhone моего брата, я свой потеряла вчера, и он великодушно предложил свой, мне больше Шуберт нравится, я даже на скрипке играла когда-то. Ну вот, теперь вы во мне окончательно разочаровались, я же вас предупреждала.

– Отнюдь, вы ошибаетесь, «Вечерняя серенада» – очень важное произведение для меня, могу слушать её бесконечно.

– Да, это правда! – с детской наивностью воскликнула она.

– Правда, милая девушка, как и то, что мы сейчас сидим здесь и беседуем друг с другом.

Расставаясь я уже держал её за руку, чувствуя всю нежность её чуть влажных ладоней. Она чмокнула меня в щёку и засмеялась, потом, недолго посмотрев мне в глаза, как бы раздумывая, подставила свои губы, сморщив их дудочкой, обдав жаром желания молодого тела, от которого пахло неизвестными мне духами, клубникой, ромом и свежестью. Я поцеловал её.