Пётр Великий в жизни. Том первый

Окольничий, имя от околичности. Они имели в смотрении границы и суд пограничный, как это в наказе губных старост написано, что им в пограничные суды не вступать, а отсылать к Окольничьим, и они имели власть с Заграничными иметь переписку; они же присутствовали при полевом бою или при поединках… Потом введены в палату, или Сенат и имели место по Боярах выше Думных Дворян.

Татищев В.Н. Из примечаний на «Судебник Государя царя и Великого князя Ивана Васильевича, изьяснённые покойным тайным советником и Астраханским губернатором Васильем Никитичем Татищевым». Типография Н. Новикова. 1786. С. 8–9

Таким образом, самыми близкими к царю, самыми влиятельными на дела правления явились люди новые, молодые, Языков и Лихачёв. Но подле них, если не в такой близости, однако с сильным влиянием на дела, видим человека одного из самых стародавних родов, ещё молодого по летам, боярина князя Василья Васильевича Голицына, не одним именем и отчеством напоминавшего знаменитого предка своего, слывшего столпом в Смутное время. Бесспорно, что Голицын был представительнее и способнее всех бояр описываемого времени; к этому присоединял он ещё далеко не общее всем тогда образование, дававшее ему известную широту взгляда, уменье покончить с вредною стариною, хотя бы эта старина была для него выгоднее, чем для других. Итак, говоря о правительственной деятельности Феодора Алексеевича, царя очень молодого и болезненного, мы обязаны постоянно иметь в виду людей, его окружавших, сначала Милославских, потом, особенно с 1680 года, Языкова, Лихачёва и Голицына, хотя, разумеется, по недостатку подробных известий мы не можем определить долю каждого из них в правительственной деятельности.

Соловьев С.М. История России с древнейших времён. М.: «Мысль». 1988. Т. XIII. С. 323

Обозрение предшествующей жизни Голицына, мы надеемся, подтвердит высокое мнение, высказанное нами о нём. Он лишился отца на тринадцатом году жизни, но его мать озаботилась дать ему воспитание, какое редко получали Русские того времени: он знал греческий, латинский и немецкий языки и был хорошо знаком с историею. Служба его началась при дворе, где его имя и связи, равно как образованность, должны были держать его на виду. В 1676 году, тридцати семи лет отроду, был уже он возведён в сан боярина и послан царём Феодором на службу, на украинскую границу. Там бушевал Дорошенко. Князь Григорий Григорьевич Ромодановский (убитый позже во время Стрелецкаго мятежа) командовал русскою армиею. Он вёл войну вяло, без энергии, неискусно, Голицын не многому мог научиться в его школе, но за то он успел здесь выказать свои дипломатическия способности: по его убеждениям сдался неугомонный Дорошенко, засевший насмерть в Чигирине, за что и была пожалована царём Феодором Голицыну гетманская булава, которую мятежник Дорошенко положил в знак покорности. Так началось политическое поприще будущаго первого министра царевны Софьи. Окружённый ореолом молодой своей славы, он возвратился в Москву, и острый взор Софии Алексеевны не замедлил отличить его в сонме царедворцев.

Щебальский П. Правление царевны Софьи. М., 1856. С. 100–101

Царь Феодор произвёл его в бояре (1676 года, генваря 29), на 33 году его возраста. Отличное благоволение к нему Царя, основанное на дознанных заслугах, было главной причиной быстраго повышения его.

Терещенко А. Опыт обозрения жизни сановников, управлявших иностранными делами в России. Ч. 1. СПб. 1837. С. 134

Голицын был дважды женат: первая супруга его была дочь боярина Ивана Феодоровича Стражева, Авдотья Ивановна, от которой он имел сына Алексея; вторая, дочь князя Василия Долгорукаго, Феодосия Васильевна, от неё имел сына Михаила.

Терещенко А. Опыт обозрения жизни сановников, управлявших иностранными делами в России. Ч. 1. СПб. 1837. С. 174

Главное «припадочное лицо» эпохи Иван Милославский

Иван же Михайлович Милославский при царе Алексее Михайловиче ещё от дяди его Илии Даниловича во многих непристойных поступках примечен и едва от тяжкого наказания милостию государыни царицы Марии Ильинишны избавлен. Но после смерти её, при государыне царице Наталии Кирилловне, в место ссылки в Казань послан воеводою, и был несколько лет беспрестанно, в котором он на боярина Матфеева и Нарышкиных великую злобу имел.

Василий Татищев. История Российская. Часть 5. С. 34–35