Впрочем, ум и способности его [Ивана Милославского] известны нам из истории царя Алексея Михайловича. Монарх сей поручал ему разныя должности: Милославский был воеводою в Архангельске, разбил Стеньку Разина при Симбирске и отнял у него Астрахань. Он же сопровождал английскаго посла Карлейля в Москву. Следовательно, нельзя думать, чтоб Иван Милославской быль суеверен и глуп.
(Известный историк девятнадцатого века В.Н. Берх в приведённом выше отрывке перепутал двух Милославских, в действительности победителем Стеньки Разина является Иван Богданович Милославский, дядя Ивана Михайловича Милославского, о чём можно узнать у другого авторитетного историка Сергея Глинки. –
От сего маловажнаго происшествия едва не разпространилось пламя мятежа по всей России. Бунтовщики снова восстали; убили воеводу, захватили Астрахань, разграбили и нагло устремились во внутрь России. Зная народную привязанность к Царю, Разин писал в возмутительных своих грамотах, что он идёт в Москву для истребления начальников, нарушающих законы и правосудие; он повещал также, будто бы и патриарх Никон, любимый московскими жителями, с ним находится. Обольщения его подействовали над легкомыслием; буйство, грабежи и пожары простёрлись до Нижнего и до Рязани. К щастию, мятежник был пойман, привезён в Москву и казнён.
Естьли справедлива причина, подвигшая Разина к мятежу, то сколь виновен недостойный и корыстолюбивый воевода! К чести Отечества, другой Царский воевода доказал, что кротость, правота и терпение привлекают души и побеждают сильнее всякаго оружия…
Известясь о всех обстоятельствах новаго Астраханского бунта, Царь отправил туда Ивана Богдановича Милославскаго. Соблюдая меры осторожности, Иван Богданович вошёл с войском в проток Болда и при самом истоке онаго из Волги расположил стан, укрепился и отправил нарочных в город уговаривать жителей, чтобы они сдались без кровопролития. В то же время, к возбуждению доверенности, позволил бунтовщикам свободно приходить к себе. «Вас обольстили, – говорил он им: – милосердый Государь ваш отец; он жалеет о заблуждении чад своих: образумьтесь, раскайтесь!». Бунтовщики упорствовали; но благоразумный Боярин, не теряя надежды и не пренебрегая осторожности, против прежняго стана при самой реке учредил новый стан. Тщетно с помощию лёгких судов покушались мятежники истребить сие укрепление; Милославский был на неусыпной страже и не прекращал благосклоннаго сношения с бунтовщиками. Следуя предписанию милосердаго Царя, он хотел покорить их терпением, благостию и убеждением; старания его увенчались успехом. Бунтовщики стали чаще навещать его стан; одни из них желали загладить преступления свои раскаянием, другие убегали развратнаго сообщества. Внутри города произошли несоглсия: одна сторона хотела сдаться, другая решилась защититься, и грозила убить бояр, оставшихся после Разинскаго бунта; ожесточённые злодеи такой же жребий готовили и семействам тех, которые перешли от них к Милославскому. Но он успел уже в главном деле: он разделил умы и силы бунтовщиков, посылая к ним непрестанно увещательныя грамоты, в которых напоминал о должностях к Царю и Богу. «Вы братья нам по вере», – писал Милославский: «будьте же нам братьями и по повиновению к Царю-Отцу». Бунтовщики, развращённые временным обольщением, но не развратом безбожия, наконец, укротились. Благоразумие и терпение победили буйство. Разкаясь чистосердечно, единодушно отправили они к Милославскому послов. Немедленно приказал он навесть мост через Кутум и от Болды из стана своего пошёл в город, неся перед войском Образ Богоматери. Благочестивое сие зрелище сильно поразило бунтовщиков и жителей; раздался плачь и рыдание. Повергаясь перед Образом, мятежники восклицали: «Мы преступники пред Богом и Царём!». Расставя стражу по городу, Милославский поспешил в церковь и воздал благодарение Богу, вспомоществовавшему ему победить буйство и разврат кротостию и терпением».