Пир стервятников

Эдмар, еще не избавившийся от подозрений, кивнул.

Пока Талли мылся, Джейме сидел рядом на табурете. Грязь сходила с узника хлопьями.

– Когда откушаете, мои люди проводят вас к Риверрану. Дальнейшее зависит от вас.

– Что вы хотите этим сказать?

– Твой дядя стар. Он доблестный воин, но жизнь свою, можно сказать, уже прожил. У него нет молодой жены, которая будет его оплакивать, нет детей, которые нуждаются в его защите. Красивая смерть – вот все, на что Черная Рыба может надеяться, а у тебя, Эдмар, впереди еще много лет. И лорд дома Талли – ты, а не он. Сир Бринден состоит на службе у тебя, своего лорда. Судьба Риверрана в твоих руках.

– Судьба Риверрана? – опешил Эдмар.

– Сдай замок, и все останутся живы. Ваши люди смогут уйти с миром или останутся служить лорду Эммону. Сиру Бриндену разрешат надеть черное, и все солдаты его гарнизона, которые того пожелают, вольны присоединиться к нему. Как и ты, если Стена тебе по сердцу. А нет, так отправляйся в Бобровый Утес как мой пленник – там к тебе отнесутся со всем уважением, подобающим заложнику твоего ранга. Я и жену твою могу отправить к тебе. Если она родит сына, он будет служить дому Ланнистеров как паж и оруженосец, а при посвящении в рыцари мы пожалуем ему земельный надел. Если родится девочка, я позабочусь о хорошем приданом для нее. Да и тебя могут отпустить, когда война завершится, – отчего бы и нет? Все, что от тебя требуется, – это сдать замок.

Эдмар вынул руки из лохани, глядя на стекающую между пальцами воду.

– А если замок не будет сдан?

Непременно хочешь услышать ответ? При Пиа, стоящей с охапкой одежды в руках, при оруженосцах и певце? Что ж, пусть и они послушают – мне-то что. Джейме заставил себя улыбнуться.

– Ты видел, сколько нас, Эдмар. Видел лестницы, требушеты, осадные башни, тараны. Если я отдам приказ, мой кузен перекинет мост через ров и взломает ваши ворота. Погибнут сотни людей, в основном ваших. Первыми пойдут ваши бывшие знаменосцы, поэтому день ты начнешь с избиения отцов и братьев тех, кто умирал за тебя в Близнецах. Следом двинутся Фреи – у меня их хоть отбавляй. Мои западники вступят последними, когда у ваших лучников кончатся стрелы, а ваши рыцари от усталости не смогут поднять оружия. Когда замок падет, все его обитатели будут преданы мечу. Ваш скот зарежут, богорощу срубят под корень, башни и другие строения сожгут. Я поверну Камнегонку, чтобы она затопила руины, и вскоре от прежнего замка не останется и следа. – Джейме встал. – Может быть, твоя жена к тому времени уже разродится. Ты ведь хочешь взглянуть на свое дитя, правда? Я заряжу им требушет и отправлю тебе.

Наступило молчание. Эдмар оцепенел в своей ванне. Пиа прижимала к груди одежду, певец подтягивал на лютне струну. Малыш Лью выскабливал миску из краюхи черствого хлеба, делая вид, будто ничего не слышит. Заряжу им требушет… Будь тетушка Дженна здесь, продолжала бы она настаивать на том, что сын Тайвина – это Тирион? Эдмар Талли обрел дар речи.

– Я сейчас вылезу и убью тебя на месте, Цареубийца.

– Что ж, попытайся. – Эдмар не шелохнулся, и Джейме сказал: – Я оставлю тебя, чтобы ты мог спокойно поесть, – а ты, певец, развлекай нашего гостя. Ты ведь знаешь, что ему спеть, верно?

– Про дожди-то, милорд? Как же, знаю.

Эдмар, казалось, только теперь заметил человека с лютней.

– Нет, только не это. Пусть он уйдет.

– Неужто его голос до того противен? – удивился Джейме.

Серсея

Великий мейстер Пицель был стар с тех пор, как она его помнила, но за последние три ночи состарился еще лет на сто. Он целую вечность сгибал перед ней свое скрипучее колено, а после не мог подняться, пока сир Осмунд ему не помог.

Серсея смотрела на него с неприязнью.

– Лорд Квиберн сказал мне, что лорд Джайлс наконец докашлялся до конца.

– Да, ваше величество. Я сделал все, чтобы облегчить его кончину.

– В самом деле? Я, помнится, говорила, что Росби мне нужен живым?

– Говорили, ваше величество, – подтвердила леди Мерривезер.

– Вы тоже помните тот разговор, сир Осмунд?

– Ваше величество приказали великому мейстеру вылечить недужного. Мы все слышали.

Пицель беззвучно открыл рот – раз и другой.

– Ваше величество должны знать: я сделал для больного все, что было в моих силах.

– И для Джоффри тоже? И для его отца, моего возлюбленного супруга? Роберт, самый сильный мужчина в Семи Королевствах, так и не сумел оправиться после нападения какого-то жалкого вепря. Не забудем и Джона Аррена. Неда Старка вы тоже бы уморили, если бы пользовали его чуть подольше. Чему вас учили в Цитадели – заламывать руки и оправдываться?

– Ни один человек не сделал бы больше, чем я, ваше величество, – съежился старец. – Я всегда верно служил престолу…

– Ваш совет королю Эйерису открыть ворота перед войском моего отца тоже следует понимать как верность престолу?

– Я, быть может, неверно…

– Вы считаете этот совет хорошим?

– Но ваше величество должны знать…