Пир теней

Шумный, как будто никогда не умолкающий остров проснулся вместе с лекарем, который каждое утро ходил на рынок за новыми травами и цветами. Он использовал их в приготовлении лечебных настоек, с составом которых часто экспериментировал. Эвон любил создавать свои рецепты, намешивая в котелках мази, любил сушить травы и добавлять разные порошки в свои сигареты. Так курение становилось для него полезной привычкой, по крайней мере, Эвону хотелось так думать.

Торговцы, видя золотистые, блестящие на солнце волосы, сразу узнавали его. Махали издалека и радостно зазывали к себе, вручая большую плетеную корзинку. Они заранее собирали в нее нужные травы, но каждый раз Эвон находил там что-то новое и чаще всего ему ненужное. Это были то красивые камни, сулящие удачу, то статуэтки из радужного стекла, которые травник стал невольно коллекционировать. Были и продавцы, угощавшие его сладостями из Арасы, сыром из Эверока и ягодами из Рокрэйна. Но самыми любимыми подарками для Эвона были браслеты и ожерелья, которые он надевал на себя каждый раз, выходя из борделя. Лекарь заигрывал с девушками и мужчинами на улице, подмигивал им и дарил улыбку. Дети всегда звонко смеялись при виде того, как он корчил им рожицы, а старики, сидящие вдоль пристани, почтительно кланялись. Они всегда ждали травника на одной и той же лавочке и каждый раз с удовольствием рассказывали ему истории о корабельных путешествиях, а он взамен за их доброту приносил им мази от болей в спине или порошки для спокойного сна.

Схиала любила его, а он любил Схиалу. На этом безбожном острове он обрел счастье и спокойствие, к которым стремился всю свою жизнь. Он полюбил эти толпы, огромный рынок, прилавки и крики продавцов, полюбил горячий воздух и слепящее солнце, соленый океанский ветер и огромные корабли, которые сменялись каждый день один за другим. Пару лет назад он и подумать не мог, что наконец-то будет жить так, как ему хочется. Продавая себя на аукционе, он ждал плохого конца, но судьба распорядилась за него, протянув золотую нить прямо в руки владельцу борделя, в котором Эвон сейчас работал.

В Юнене можно было найти любые развлечения. Жители разных стран приплывали сюда в поисках веселья. Они пьянствовали, проигрывали юны и кваны, ругались на мальчишек, которые их обкрадывали, и спали на лестницах ночлежек, так и не сумев дойти до снятого номера. Лорды из Эверока распевали песни с пиратами, грозные рокрэйнцы играли в карты со странствующими преступниками, а скромные арасийцы тратили деньги на похотливые желания, недоступные им на большой земле. Все они были равны. И каждый из них исполнял свою давнюю мечту, становясь хоть ненадолго свободным.

Схиала была единственным местом, где разрешили держать дома с луксуриями. Люди называли их домами любви, страсти и разврата. А еще это были убежища, в которых посетитель считался неприкосновенным, будь то бродячий бандит или же барон из знатного рода.

В одном из таких публичных домов работал Эвон. Владелец «Блажи» любил его как родного сына и относился с доверием и искренней теплотой. Иногда травнику казалось, что он купил его на аукционе из-за нереализованного отцовства. Сорокалетний Муди был низкого роста, лысым, с большим, свисающим почти до колен животом. У него не было семьи и детей, зато имелись огромные мешки денег и травник, которому он изливал свою душу. Было во владельце борделя и то, что Эвону не нравилось, — жадность. Муди мало платил луксуриям и был готов на все, лишь бы получить хоть одну лишнюю монету. Он не любил беспорядка, сильно злился, когда его не слушались, и никогда не поддавался уговорам. Но Эвон был готов терпеть это. Ведь помимо работы Муди подарил ему дом и новую большую семью.