Пирамида

Вот я и думаю: что же лучше? Эмоциональные метания, оправдывающие человека в собственных глазах, перед собственной пылкой совестью, приносящие другим, однако, немного пользы, или трезвый расчет и — действенные поступки?

И еще вопрос: всегда ли борцы за правду борются действительно за правду? Не предполагал я тогда, сколь часто еще придется ставить мне этот вопрос…

КОМАНДИРОВКА

Итак, с одной стороны, для того чтобы писать просто повесть об этом деле, ехать в Туркмению было не обязательно. Беднорц настолько хорошо передал структуру происходившего, обрисовал роль каждого, а в нескольких пухлых папках, которые дали он и Румер, имелось столько дополнительных подробностей, что фантазии было где разгуляться. Садись и пиши. Но для документальной, газетной повести всего этого, конечно же, маловато. Необходимо на месте уточнить, проверить, узнать дополнительные подробности, познакомиться с участниками процесса. Дух захватывало, когда я представлял себе встречи с Каспаровым, Бойченко, Милосердовой, Аллаковым, Касиевым, прокурором Виктором Петровичем, судьей Алланазаровым. Какие они на самом деле? Соответствуют ли тому представлению, какое сложилось по рассказам Беднорца и в связи с их ролью в деле? Сам Клименкин после освобождения жил в своем родном городе под Новосибирском, там же была и Светлана. Но даже Клименкин — хотя он и был как будто бы главным героем истории — не так интересовал меня, как другие участники процессов. Герои и антигерои нашего времени…

И еще была одна задача, очень важная. Каковы оказались последствия дела для тех, кто играл в нем роли антигероев? Как наказали Ахатова, который халатно отнесся к своим обязанностям с самого начала, а потом упорно клепал на безвинного, угрожая ему револьвером и всеми средствами подтасовывая факты? Работает ли в Верховном суде Джапаров, который в течение нескольких часов запросто приговорил к смертной казни троих, в том числе и Клименкина? Очень любопытно, что стало с Бойченко, который, в частности, позволил подсадить в камеру к подследственному Клименкину наркомана (Завитдинова) с провокационной целью?.. Как поживает следователь Абаев, который «бил по шее» свидетеля Анатолия Семенова и «наступал каблуком на пальцы ног»? И что себе думает прокурор Виктор Петрович, понял ли он наконец «подсказку судьбы», отрезвил ли его оправдательный приговор обвиняемому?

Особенно меня интересовала Наталья Гурьевна Милосердова. Как могла она, видя явные несоответствия в деле, нажимать на неугодных свидетелей, тенденциозно вести процесс и признать-таки виновным Клименкина, вопреки даже особому мнению Валерия Касиева? Изменила ли она сейчас отношение к «Делу Клименкина»? Молодая ли она? Привлекательная ли? Есть ли у нее дети?.. Неужели так-таки и не было никакого сочувствия у нее к матери Клименкина и Светлане? Подействовало ли на нее самоубийство Анатолия Семенова?

…Туркмения встретила меня холодом.

Я был здесь впервые, и Беднорц настроил меня на тепло, хотя и стояла середина ноября. Однако было около 0° днем, а ночью вообще мороз, и я продрог в гостинице Ашхабада под тоненьким одеялом в «люксовом» номере, «выбить» который удалось только при помощи командировочного удостоверения «ЛГ» и ссылкой на то, что завтра утром мне предстоит встреча с первым секретарем обкома… Окно в номере фактически не закрывалось, а в душе не было горячей воды. Электрическая лампочка всего одна, и та не зажигалась, я лег спать в темноте, а среди ночи проснулся оттого, что она вдруг зажглась.

Утром я вылетел в Мары и прямо из аэропорта направился к первому секретарю обкома, доложил о своем приезде, попросил оказать содействие…

СЫН ЧЕКИСТА

В первый же вечер я встретился с Каспаровым.

Произошло это так.

Я позвонил ему днем, поговорил с женой, так как сам Каспаров был на работе, сказал, что приехал и что хотел бы встретиться с ее мужем как можно скорее (о моем предстоящем приезде они были Беднорцем извещены). Она пообещала, что ее муж сам придет ко мне в гостиницу вечером, часов в восемь.

В восьмом часу я вышел прогуляться по городу, который давно уже жил в моем воображении. Сумеречные улицы были пустынны и очень неприветливы. Может быть, это фантазия моя разыгралась, но я чувствовал себя весьма неуютно. Подошел к вокзалу.