Читаем ПИРАМИДЫ АСТРАЛА полностью

- Извините…вы помогать… не мешать… - чей-то голос встрял в нашу беседу, как будто подыскивая слова.

- А кто вы? - испуганно озираясь, спросил Федька.

- Мы… нам трудно объяснить… Мы стабилизируем псевдонатуральные условия для создания жизни, - подумав, сформулировал мысль голос.

- Так вы что, хотите сформировать жизнь на Юпитере?! - удивился я.

- Нам… трудно понимать друг друга… Вы с Земли, это мы поняли. Мы… я пробую объяснить. Мы полуматериализованные… астральные… ангелы, или нет, сущности. Мы пытаемся стабилизировать красное пятно. Здесь внутри почти все кондиции… нет, условия уже готовы. Надо совершить засев, посев, создание жизни и держать условия несколько тысяч лет. Потом снова смотреть результат.

Из всей этой тарабарщины я понял, что здесь идет какой-то эксперимент по засеву жизни. А эти астральные сущности так далеки от народа, что не могут ничего толком объяснить. Или мы не можем понять? Хм - смотря с какой стороны смотреть! Однако - дошло до меня: получается и здесь видна рука "оттуда"! Мои мысли сразу приняли очень практический характер:

- А не подскажете ли милейшие, как нам отсюда попасть в астрал? - тупо созерцая перед собой розовый туман, задал я провокационный вопрос.

- Кто… Как… ли милый?… - кажется, мои высокопарные обороты оказались здесь не уместны, но надо отдать честь "инопланетянам", они все-таки сообразили. - А-а! В астрал! А какая разница? Он везде один. Берите и идите.

- Что берите?

- Руки в ноги, или нет, ноги в руки, и идите… Ведь так у вас говорят?

- А вы откуда знаете, как у нас говорят? - разговор превращался в фарс. Как-то не так я представлял встречу с высоким инопланетным разумом.

- Так это ваши мысли или нет? - последовал еще более сногсшибательный вопрос.

- Стоп! Стоп! Стоп! - взмолился я. - Так мы никогда ни до чего не договоримся!

- До чего, ничего договоримся?

- Как войти в Астрал! - разъяренно проорал я.

- Обычно. Подумал, и уже "там", - наконец я получил краткий ответ.

- У нас не получается!

- Хм, вы… сломались, заболели? - нашел подходящее случаю слово собеседник.

- Нет, просто мы не умеем.

- Как это… не умеем? А кто вы? - кажется, мы снова оказались на начальной стадии дискуссии.

- Мы Земляне, хотим попасть в астрал!

- Вы… люди с планеты Земля? Так не бывает. Вам не прилететь сюда. И…потом, умрите… и попадете в астрал. Вам помочь?

- Что помочь?

- Умереть! Вы же сами просили попасть в астрал, - все таким же растянуто-вежливым голосом предложил наш собеседник.

- Нет уж, спасибо! - задрожавшим голосом ответил я и обратился к Федьке. - Федя! Рвем когти домой!

- Что нет или спасибо? Мы… я не поняли… у кого вырвать когти? - продолжал занимательную беседу милый и невидимый нам инопланетянин, пока мы зажмуривались и представляли себе мою квартиру. Видимо Федька успел прыгнуть раньше, так как я успел расслышать еще одну мысль, летевшую мне вдогонку. - Хм?.. А сами через астрал прыгают…

Открыв глаза в своей спальне и, увидев там рядом Федьку, я расслабленно вздохнул:

- Вот Федька и решение вопроса! Умереть и попасть в астрал! Может, сейчас и приступим, или немножко погодим? И вообще, как-то мы по-английски ушли, не попрощавшись. Невежливо вроде.

- Ладно, кончай паясничать, марш в тело! - скомандовал Федька.

- Да, я и так уже "в теле"! - констатировал я, рассматривая свою, слегка растучневшую от долгих вынужденных возлежаний, тушку. - Бегом что ли заняться?


***


Апофеозом нашей космической одиссеи стала попытка достигнуть ближайшей звездной системы к Земле. Правда, эта попытка кончилась некоторым конфузом, но оказалась тем случайным событием, которое помогло-таки найти нам путь в астрал. Федька, уже с самого момента нашего путешествия на Луну, высиживал план полета к звездам, как страус свои большие яйца. Он исподволь стал читать мне лекции, как все человечество, возглавляемое храбрыми фантастами, всегда мечтало достичь ближайших звезд, и что нам предстоит первым проделать этот блистательный путь. На что я возражал, что, как бы нам не проделать последний путь, намекая на неведомые опасности. Он же меня уверял, какое это плевое расстояние - всего в каких-то четыре с хвостиком световых года до ближайшей системы Альфа и Бета Центавра, так похожих по спектру на наше солнце. Я же уверял, что в таких близких двойных звездных системах не может быть планет с жизнью. Он же возражал, что бы я понимал мол в астрономии. В общем, он достал меня окончательно своими домогательствами, и я дал согласие на эту авантюру. Мы опять решили отправиться с Федькиной квартиры. Славка как раз проходил на даче курс реабилитации со своими родителями, так что мы снова "полетели" вдвоем. Федька опять был ведущим, уверяя меня, как это легче пареной репы, найти Альфа Центавра - четвертую по величине звезду на небосклоне, тыча при этом куда-то в небо. Единственным моим утешением была надежда на то, что я всегда сумею вернуться домой, закрыв глаза.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное