Пирамиды роста

– Спасибо! Тогда я расскажу, что для народного жилища Уганды характерны круглые островерхие хижины, – радостно продолжил Иди. – Они уютны внутри и совершенно экологичны, строятся с каркасом из жердей, прутьев, оплетаются травой и соломой. А бетонные конструкции появились в городах только в сороковые. Среди видов декоративно-прикладного искусства популярны изготовление деревянной мебели, керамических, плетёных и кузнечных изделий, калебасов…

– Калебасов? – эхом отозвалась Валя, чтоб хоть что-то вставить.

– Это сосуды из плода калебасового дерева или тыквы, – оживился Иди. – Их с древнейших времён используют в Африке, Южной Америке и Новой Гвинее. Калебасы украшают растительным и геометрическим орнаментом натуральными красками, выжиганием или процарапыванием. В калебасах хранят напитки…

Когда передача с грехом пополам закончилась под ворованные цитаты из Элтона Джона, Валя повинилась перед Иди Смирновым:

– В какой-то момент показалось, что вы надо мной издеваетесь.

– Это взаимно! – улыбнулся он ослепительными зубами. – Часто рассказываю об Уганде, но такое со мной впервые.

– Лариса, у тебя в башке антропологическая катастрофа! – резюмировала после съёмки Рудольф, заглатывая коньяк. – Ты больше не будешь передачить, ты будешь пиарить. До Кати тебе как до Эйфелевой башни!

– В Америке «СПИД в Уганде» пошёл бы на ура, – попробовала реабилитироваться Лариса.

– Сейчас меня лучше не трогай, дай выпью, успокоюсь, – рыкнула Рудольф.

– У меня аккомодация человека с американским менталитетом, – заморгала Смит глазами под простыми стёклами.

– В жопу засунь свою аккомодацию! Если у тебя срочно не появится аккомодации человека с российским менталитетом, мы распрощаемся! Иди собирай сюжеты про Уганду, мать её. Ищи историческую угандийскую дату, чтоб чем-то эту муть заштопать! – заорала Ада, и глаза у неё налились кровью. – Ты хоть понимаешь, сколько стоит студия и прочая подливка? Я договорилась под СПИД с презервативами на хорошие деньги, а что теперь? Разводить турагентства? А если туризм в Уганде не популярен?

– Иди Амин, в честь которого назвали Смирнова, прославился людоедством, – с удовольствием вставила молчавшая всю съёмку Катя. – Хранил головы врагов в холодильнике и жрал их мозги. Можно рекламировать гастрономические туры!

Лариса Смит кинула на Катю испепеляющий взгляд и, схватив сумку, почти выбежала из кабинета.

– Чего она всё время пальцы к вискам приставляет? – спросила Валя. – Столько народу перелечила, такого невроза не видела.

– Западники так показывают кавычки, а наши обезьянничают, – вздохнула Ада и влила в себя новую рюмку коньяку. – До эмиграции соображала, а сейчас будто ей мозги сожрали, как Иди Амин врагам. Обрушила мне, сука, все пирамиды роста!

– Какие ещё пирамиды? – не поняла Валя.

– Я ж тебе тогда в «Санта Фе» пыталась объяснить, что основаниями пирамид роста, Лебёдка, являются грани кристалла, а общей вершиной – начальная точка роста. Но это, как бы, из физики, ты не поймешь.

– Не пойму, – согласилась Валя.

– Проще говори, – посоветовала Катя.

– Телевизионный эффект растёт по тем же законам, что кристалл. Симметрия кристаллов подразумевает повторяемость в пространстве одинаковых граней, рёбер и углов фигуры…

– Рёбер? – переспросила Валя.

– В передачах, как в кристаллах, важна накапливаемость и повторяемость граней, рёбер и углов фигуры. – Ада взяла ручку и стала увлеченно рисовать на первом попавшемся под руку документе кристаллы.

– Словами говори, так ещё хуже понимаю, – попросила Валя.

– Симметрия кристалла совмещается сама с собой в результате отражений. И передача, идущая по единой конструкции, кажется зрителю знакомой и убедительной, какую бы х…ю в ней ни несли. То есть передачи должны быть зарифмованы, как всё в пирамиде роста!

– Про зарифмованы поняла.

– Ты, Лебёдка, ось симметрии кристалла к выборам президента! – Ада провела в воздухе рукой вертикальную линию. – Я возвожу к выборам пирамиды, а Лариска – бац, и всмятку их своей спидоносной Угандой!

– Так ты, оказывается, не просто больная на деньги, ты у нас ещё и хозяйка Медной горы? – усмехнулась Валя, ей было неприятно слушать Адины рассуждения про передачи как выращенные камни.

– Браво! – вставила Катя.

– Я таких навидалась. У нас в городке работавшие на щебёночном заводе тоже страдали по камням. Переживали, какой камень им на могиле поставят! Часами об этом спорили, морду друг другу били, заранее взятки давали!

– Мне, Лебёдка, на свою могилу насрать, – подчеркнула Ада. – Мне, как бы, и на деньги насрать, они мне затем, чтоб купить кайф и драйв. И всё! А мой главный драйв на эту пятилетку – ты!

– И ты меня купила? – напряглась Валя.

– Не продаётся вдохновенье, но можно рукопись продать. Кто сказал? – успокоила её Ада.

– Не знаю, – буркнула Валя.

– Вот за это тебя и люблю, – захохотала Ада. – Ты, Лебёдка, приехала из города, где дербанят камни, чтоб поднять мелкого бабла, в город, где растят камни, чтоб поднять крупного бабла. И растят как в лабораториях, так и в мозгах телезрителей. Такова диалектика твоей жизни!