Пирамиды роста

– Зубная паста есть, калька есть, вычищу! Одежда только колдовство признаёт, кто с ней всю жизнь работает, того слушает. Ткань-то не камень, с ней всегда договоришься, – интонация у Антонины Львовны была баюкающая. – Как-то перед прямым эфиром белый фрак от красного вина певцу спасла! Мужик, он мужик и есть. Положил в сумку фрак и початую бутылку красненького, как увидел потом, у него чуть голос не пропал! Я его за лимоном в столовую послала, соку нацедила да мыло взяла простое и давай чистить…

– Спасибо. – Валя сняла юбку, отдала костюмерше и села в полной прострации.

– Мать-то меня учила со скатерти красное вино отмывать. Намылила простым мылом. Положила. Прополоскала, опять намылила. Вещи-то раньше уважали, берегли, не то что теперь.

Дверь была не заперта, кто-нибудь мог ворваться, увидеть Валю без платья, но впервые в жизни ей было всё равно. Она чувствовала себя настолько опустошённой, что решила после второй проваленной передачи уйти с телевидения, даже если Вику выгонят из ВГИКа.

Потому что нет смысла делать то, что не можешь делать хорошо. Посмотрелась в зеркало, показалась себе некрасивой даже в гриме, который придётся освежить. До съёмки оставалось чуть-чуть времени, в сумке зазвонил сотовый. Валя раздражённо подумала, наверное, мать, жаждет отчитаться о покупках на рынке, но высветилась надпись «Виктор».

– Звоню конспективно, ласточка моя, – предупредил он, – показалось, что тебе плохо.

– Мне не плохо, мне просто конец… – чуть не всхлипнула она. – Не знаю, как завестись на вторую съёмку.

– Тогда перефразирую стихи Расула Гамзатова: «Если тебя любит сто мужчин, знай, среди них есть я; если тебя любит десять мужчин, знай, среди них есть я; если тебя любит один мужчина, и это не я, знай, я просто умер…» Целую!

Вале показалось, что внутрь неё хлынула музыка. Руки и ноги задвигались как новые, она вспрыгнула со стула, уставилась в зеркало на себя, мгновенно похорошевшую, и бегом натянула новый костюм.

И ей было невдомёк, что Горяев не телепат, просто Вика, давно потихоньку списавшая с Валиного сотового его номер «на всякий случай», позвонила из кабинета Ады. А Горяев дёрнул секретаршу, чтоб быстро нашла стишок о любви на все случаи жизни.

Валя опрометью бросилась в гримёрку, но там на её месте сидела хорошенькая девица в глубоко декольтированном парчовом платье.

– Роза! – представилась она тоном суперзвезды. – Подожди, сперва меня сделают – клип пишу!

– Хорошо, – сговорчиво улыбнулась Валя и присела на диванчик.

– Ну, рванули мы в Эмираты, а туда баб до тридцати пяти не пускают без штампа в паспорте, думают, всем их мужики нужны. А мужики там ну чистый лумумбарий, – продолжила рассказ Роза.

– На свои ездила? – уточнила гримёрша.

– За свои не езжу! Пела в одном месте, дядька подошёл пожилой, богатый. Жена – старая корова. Тыр-пыр-восемь-дыр, снял мне офигенный номер. Видишь кольцо с камнем? Две штуки баксов! Жаль, что богатство не передаётся половым путём!

«Неужели я выгляжу так же?» – с ужасом подумала Валя, вспомнив подаренные Горяевым бусы.

– Долго ещё? – забежала Катя. – Анекдот для поднятия тонуса: «Один оператор другого спрашивает: а ты можешь после бутылки водки снимать? Могу. А после двух? Могу. А после трёх? Могу… но только как режиссёр!»

И Валя расхохоталась так, что гримёрша и Роза вздрогнули. А через десять минут танцующей походкой зашла в студию и весело объявила по сценарию:

– Здравствуйте! С вами передача «Берёзовая роща» и я – Валентина Лебедева! Наш сегодняшний гость – доктор юридических наук, профессор Владимир Петрович Волков.

– Что у тебя с лицом? У тебя улыбка пьяного Деда Мороза! – закричала Катя. – Переговори текст нормально!

Речь шла о преступности, а худой мрачный Волков и сам был похож на волка. И волосы у него были как волчья шерсть, и костюм был волчьего цвета, и взгляд совершенно волчий. Постоянно вытирая лоб носовым платком инфернальной расцветки, он пугал публику цифрами:

– На территории России зарегистрировано восемь тысяч преступных группировок. Наиболее опасны этнические кланы Москвы: азербайджанский, армянский, грузинский, дагестанский, ингушский, осетинский и чеченский. Под их контролем авторынки, торговля наркотиками, проституция, некоторые отрасли экономики, многие коммерческие структуры, а также рэкет и похищение людей с целью получения выкупа.

– Ближе микрофон, вас не слышно! – попросила его Катя.

Сбоку от Вали и Волкова сиял новенький «Мерседес», проплаченный фирмой, торгующей противоугонной сигнализацией. На его сиденья были навалены игрушки и спортинвентарь, и Катя предупредила сидящих в студии, что рекламируемая сигнализация будет орать среди съёмки диким голосом.

– У преступников нет национальности, – мягко поправила Валя Волкова.

– Подождите, подождите! Частоту сорвало! У вас звука нет! – закричал звуковик. – Секундочку! Всё, продолжайте.