Пират ее величества. Как Фрэнсис Дрейк помог Елизавете I создать Британскую империю

Худшие опасения герцога Медина-Сидония по поводу Непобедимой армады сбылись. «Должен признаться, я вижу здесь очень мало людей, обладающих необходимыми знаниями и способностями для того, чтобы исполнять возложенные на них обязанности, – писал он королю. – Ваше Величество, я прошу Вас поверить мне и уверяю – мы очень слабы. Не обманывайтесь словами тех, кто хочет убедить Вас в обратном». Далее он без обиняков спрашивал: «Как Вы думаете, можем ли мы напасть на такую великую страну, как Англия, с такими силами, как сейчас?» Вместо этого он рекомендовал «заключить с противником какое-нибудь почетное соглашение» на время, пока пострадавшие корабли Непобедимой армады будут ремонтироваться в Ла-Корунье.

Обеспокоенный неблагоприятным поворотом фортуны, Филипп II провел «весь день и всю ночь в молитве, несмотря на то, что ему мучительно сводило руку подагрой». На этом неприятности не закончились: Алессандро Фарнезе, герцог Пармский, командовавший армией вторжения, предупредил его, что доставлять испанских солдат в Англию на речных баржах, как это планировалось ранее, небезопасно. «Если мы столкнемся с вооруженными кораблями англичан или [голландских] мятежников, они могут с величайшей легкостью уничтожить нас, – написал он королю и на полях добавил: – Дай Бог, чтобы дело не обернулось позором». Но, несмотря на все опасности, грозившие его людям, Филипп II остался непреклонным. Он гневно написал герцогу Медина-Сидония: «Я посвятил это предприятие Богу. Так возьмите себя в руки и сделайте свое дело!»

К тому времени английский флот подготовился к сражению. Ранее Елизавета I приказала кораблям Говарда «неустанно бороздить» воды вдоль английского побережья – занятие пустое, но необходимое на случай, если Филипп II прикажет своему флоту плыть до самой Англии, даже если английские паруса появятся у берегов Испании. Как выяснилось, королева угадала. Английские корабли несли вдвое меньше снарядов, чем испанские (25 выстрелов против 50). Если бы они встретились в Ла-Манше, флот Елизаветы I мог легко пополнить израсходованные заряды – при столкновении за тысячу миль от Англии, у побережья Испании, это было бы невозможно.

Говард раздраженно ответил королеве, что он «сердечно рад» тому, что другие, находящиеся далеко, могут судить о ситуации лучше, чем он. Его едкие слова возымели ожидаемое действие, и Елизавета I снова изменила мнение, но к тому времени, когда Говард отправился в путь, ветер задул с юга, и он начал опасаться, что испанские корабли попадут в Англию раньше, чем он сам сможет достигнуть Испании. В июне он в тревоге писал Уолсингему: «И если Ее Величество действительно думает, что она способна бесконечно тянуть время, ожидая короля Испании, она сильно заблуждается; это может обернуться для нее большим несчастьем».

Однако Говарду не удалось достучаться до королевы. В отчаянии он предупреждал Елизавету: «Ради всего святого, мадам, пробудитесь, откройте глаза, увидьте, что вокруг вас смыкает кольцо гнусная измена, заговор против Вашего Величества и Вашей державы. Сплотите вокруг себя верные силы, которые смогут защитить Вас».

К счастью для Англии, штормы неоднократно разворачивали испанские корабли и направляли обратно в сторону Испании. Однако к полудню 19 июля вся Непобедимая армада – линия кораблей, растянувшаяся более чем на 11 км, – показалась из тумана у мыса Лизард в Корнуолле (название происходит от корнуоллского слова lezou – «мыс»). Говард и Дрейк в этот момент наблюдали за ремонтом своих кораблей. Согласно легенде, Дрейк играл в лаун-боул (нечто среднее между бильярдом и керлингом) и, услышав о появлении испанских парусов, пошутил: «У нас достаточно времени, чтобы закончить игру, а потом задать трепку испанцам».

Чтобы предупредить население, англичане зажгли огни на сигнальных постах вдоль всего берега, от Девона до границы Шотландии. Они стреляли из мощных пушек, пытаясь поразить выходящие из мрака испанские корабли. Зрелище внушало ужас. Не оставалось никаких сомнений в том, что огромный флот явился для завоевания. На сей раз удача сопутствовала испанцам: их корабли могли бы подойти достаточно близко, чтобы взять на абордаж запертых в гавани и неспособных маневрировать англичан. Ветер и прилив обернулись против Англии.