Пират ее величества. Как Фрэнсис Дрейк помог Елизавете I создать Британскую империю

Но со временем, «понимая, что снисходительность и благосклонность принесли мало пользы», Дрейк решил, что пора как-то решить проблему с постоянными выпадами Даути в его адрес, «пока не стало слишком поздно». Он созвал своих капитанов и «джентльменов из своей компании», чтобы сообща рассмотреть письма с предостережениями относительно Даути, которые Дрейк получал «не только на море, но даже и тогда, когда еще не вышел из Плимута». Все они предупреждали, что Даути замышляет «ниспровергнуть» Дрейка и «избавиться от него» – иными словами, речь шла о мятеже или даже об убийстве. Анонимный обвинитель, сообщая об угрозах, пришел в такое нервное возбуждение, что побоялся, будто ему не остается другого выбора, как «собственными руками выпустить себе кишки» или каким-нибудь иным способом «стать самому себе палачом».

Какую цель преследовал Даути, вызвавшись участвовать в этом путешествии, по-прежнему оставалось загадкой. Не исключено, что он играл роль тайного агента, и его внедрил в команду барон Уильям Сесил, 1-й лорд Берли, доверенный советник Елизаветы I, статс-секретарь и лорд-казначей, чтобы помешать Дрейку грабить испанские корабли и порты в Америке и тем самым избежать прямой конфронтации с Испанией. Но если Даути полагал, что сможет удержать Дрейка от ярких пиратских выходок, он сильно ошибался. Дрейк никогда не позволил бы таким людям, как Даути, вмешиваться в его дела. Однако если Даути действительно был человеком Сесила, его нельзя было сбрасывать со счетов, поскольку Сесил, по слухам, был настолько близок к Елизавете I, что мог говорить от ее имени так же, как она говорила от его имени.

Стоит заметить, в религиозных вопросах Сесил отличался особой суровостью, непреклонностью и прагматизмом. Широта взглядов, по его мнению, не могла принести государству никакой пользы. Государство, говорил он, «никогда не будет в безопасности там, где существует терпимость к двум религиям. Ибо нет на свете большей розни, чем религиозная рознь, и посему те, кто по-разному служит своему Богу, никогда не смогут договориться, как служить своей стране».

Если Дрейк открыто выступит против Даути, не будет ли это противоречить желаниям и Сесила, и самой королевы?

Дрейк обсудил этот вопрос со своими сторонниками, и те пришли к выводу, что Томас Даути «заслуживает смерти» – или, как они выразились, «из соображений нашей безопасности его ни в коем случае не стоит оставлять в живых». Это произошло 30 июня, а островок, где они приняли это решение, получил название «Остров истинно справедливого суда». Там Дрейк предъявил Даути следующее обвинение: «Вы искали разные способы… опорочить меня с тем, чтобы чинить всевозможные препятствия этому плаванию или вовсе расстроить его». Даути упрямо отрицал свою вину и потребовал, чтобы Дрейк привел доказательства сказанного, после чего вспыльчивый капитан совсем потерял терпение и приказал связать обвиняемого. «Государи мои, – заявил он, – этот человек слишком много болтает. Свяжите ему руки, или я за себя не ручаюсь».

2 июля 1578 г. Дрейк вызвал Томаса Даути и вслух зачитал составленные им и другими членами команды «обвинительные приговоры». На сей раз Даути, по словам Флетчера, признал справедливость обвинений «во всем этом и даже больше, поскольку никто не мог бы вынести ему более сурового приговора, чем он вынес самому себе», и не стал говорить ничего в свою защиту. Анонимное обвинение Дрейка в подкупе королевы и Совета с тем, чтобы они закрыли глаза на его пиратские набеги, никак не свидетельствовало в пользу Даути. Дальнейшее признание в том, что Даути пообещал часть будущей добычи лорд-казначею, привело Дрейка в бешенство. «Что же натворил этот человек! Одному Богу известно, сколько еще подлостей он совершил». Королева предупреждала Дрейка, что лорд-казначей ни в коем случае не должен узнать об истинной цели его путешествия, но Даути не оставил от этого плана камня на камне.