Пиратский остров; Молодые невольники

Разговор был прерван маврами, постоянно понуждавшими их ехать скорее. Ночь была очень темная, но Раис-Мурад не позволял сбавлять ходу. Матрос Билл объявил, что не привычен плавать на таком «сухопутном челноке» и удерживался на лошади, которая неслась вскачь, только благодаря тому, что крепко ухватился обеими руками за ее гриву. Путешествие продолжалось до полуночи, пока старый матрос, устав до предела от непривычной верховой езды, не натянул поводья и не сошел наземь. Напрасно мавры старались заставить его продолжить путь – моряк отвечал, что если его опять посадят на лошадь, то он наверняка свалится и шею себе сломает. Когда об этом донесли Раис-Мураду, он рассердился и потребовал объяснить причины промедления. Кру попытался их растолковать. Когда выяснилось, что один из его невольников мог объясняться по-арабски, досада мавра вмиг исчезла.

– Хотите ли вы со своими товарищами обрести свободу? – спросил Раис-Мурад.

– Каждую минуту мы о том только и молим Бога, – отвечал кру.

– Так растолкуй же этому глупцу, что на этом месте свободы не отыщешь: чтобы получить ее, надо следовать за мной.

Негр немедленно передал эти слова белым.

– Ничего больше не хочу слышать о свободе, – отвечал Билл. – И без того вдоволь наслушался. Если кому из них взаправду охота дать нам свободу, то пускай дает, а не обещает.

Старый моряк оставался непреклонен. Ни убеждения, ни угрозы не могли заставить его двинуться дальше, и Раис-Мурад принужден был приказать своим спутникам остановиться на отдых, решив провести остаток ночи в этом месте.

Всадники сошли с лошадей и расположились лагерем. Утомленные продолжительной и мучительной скачкой, Гарри и Колин все же не могли заснуть: надежда на свободу таким ослепительным светом засияла перед их глазами, что у них пропала охота спать. Не слова и не обещания Раис-Мурада внушали им надежду – они потеряли уже веру в слова людей. Их чаяния основывались на убеждении, что они направляются к Могадору и что мавр очень умный и смышленый человек, который хорошо осознает возможность заработать хорошие деньги, доставив английских подданных в порт, где за них наверняка дадут богатый выкуп.

Глава LXXIX. Погоня

При первых лучах рассвета Раис-Мурад приказал отправляться в путь и сам двинулся вперед по длинной цепи песчаных холмов. Вскоре взошло солнце, и с вершины холма открылись расположенные за четыре мили от них белые стены города Санта-Крус, или, как называют его арабы, Агадир.

Спустившись с песчаной вершины, всадники выехали на равнину, покрытую плодоносными полями; там и сям разбросаны были небольшие селения, огражденные стенами и окруженные виноградниками и финиковыми деревьями. У одной деревушки, неподалеку от большой дороги, всадники остановились на отдых и тотчас были приглашены жителями в деревню. Растянувшись под тенью финиковых пальм, белые пленники крепко заснули. Через три часа их разбудили к завтраку, который состоял из лепешек и меда. Не успели они поесть, как к ним подошел Раис-Мурад и вступил в разговор с кру.

– Что это говорит мавр? – спросил Гарри.

– Он говорит, что если мы будем хорошо вести себя и не станем сердить его, то он доставит нас к английскому консулу в Могадоре.

– Разумеется, мы даем ему честное слово ни чем не тревожить его и сдержим слово. Он же наверняка получит за нас хорошее вознаграждение. Скажи ему это.

Негр повиновался. На это мавр отвечал, что хорошо знает про обязанность консула вознаградить его, но он желает получить от самих пленников письменное удостоверение насчет причитающейся ему суммы. По требованию мавра пленники должны были подписать согласие, что за каждого из них ему следует выплатить по двести долларов. На это невольники сразу же согласились. Мавр вытащил бумагу, чернила и перо. Раис-Мурад сам написал условие на арабском языке на одной стороне бумаги, потом прочитал все с начала до конца кру и приказал изложить все товарищам.

Вот буквальный перевод, сделанный кру:

«Английскому консулу.

Нас четверо христианских пленников. Раис-Мурад купил нас у арабов. Мы обещали, что, если он доставит нас к вам, ему будет выдано по двести долларов за каждого из нас, или восемьсот за всех четверых. Умоляем, заплатите ему скорее!»