Пиратский остров; Молодые невольники

Несмотря на то, что зять Голаха был прежде свободный человек, а теперь попал в рабство, новое положение явно не смущало его. Он старался оказывать разные полезные услуги своим новым хозяевам, смотрел за верблюдом, исправлял другие работы, и с его познаниями жизни в Сахаре действительно был очень полезен. Когда арабский караван остановился на ночлег вечером первого дня, он помогал развьючивать верблюдов, раскидывать палатки и, словом, везде поспевал где бы ни требовалось. В то время, пока другие невольники поглощали скудную порцию предложенной им пищи, один из верблюдов, принадлежавших Голаху – молодой, быстроногий мехари, на котором ездила Фатима – отошел на некоторое расстояние от лагеря. Увидев это, зять черного шейха, всюду поспевавший услужить, побежал со всех ног за мехари. Видно было, как он обошел верблюда сзади, как будто для того, чтобы погнать его назад к лагерю; но через минуту оказалось, что у него совсем другое было на уме. Вскарабкавшись на верблюда, он прижался к его горбу и что было силы поскакал прочь. Привыкнув слушать звуки его голоса, верное и разумное животное повиновалось его приказаниям. Шея его внезапно потянулась к северу и ноги так быстро зашагали, что всадник вскоре исчез из вида товарищей.

Это происшествие произвело сильное потрясение во всем караване и до того поразило своей неожиданностью, что никто из арабов не пошевелился, чтобы поспешить в погоню за беглецом. Часовые не были еще расставлены на ночь; все сидели на земле, каждый занимался своим скромным ужином. Прежде чем успели послать вслед беглецу пулю, ночные тени давно уже скрыли его, и единственным следствием двух-трех выстрелов было то, что мехари прибавил ходу, унося беглеца.

Через минуту были оседланы две быстроногие лошади; на одну сел хозяин украденного верблюда, на другую хозяин сбежавшего невольника. Каждый был вооружен ружьем и саблей и оба были уверены, что поймают беглецов. Только одно смущало их: обоим хорошо было известно, какой быстрый ходок этот мехари, и наступающая ночь благоприятствовала побегу всадника.

Весь лагерь все это время был на ногах: шейх собрал всех невольников и поклялся бородой пророка, что всех их следовало бы перебить и что, в пример прочим, он начнет со своих собственных рабов, то есть с Гарри Блаунта и кру. Многие из его спутников успели уже облегчить свой гнев тем, что жестоко поколотили своих невольников, в их числе был и сердитый хозяин матроса Билла. Бедного старика били дубиной, а он громко протестовал против ненавистного рабства. Когда бешенство старого шейха несколько поутихло, он достал длинный ремень и объявил, что оба невольника, ему принадлежащие, будут крепко связаны и никогда не получат свободы, пока остаются его собственностью.

– Скажи ему! – закричал Гарри кру. – Скажи на его родном языке, что Бог велик и что он, шейх, сошел с ума, У нас нет никакой охоты бежать, по крайней мере, в настоящее время.

Кру послушал совета и объяснил шейху, что белые невольники, так же как и он сам, служивший на английском корабле, не имеют намерения бежать от него, но искренне желают, чтобы их отвели на север, где есть надежда, что за них дадут выкуп. Потом негр добавил, что они совсем не так глупы, чтобы бежать от него в таком месте, где и дороги-то не знают и могут умереть с голода. Кру, кроме того, объяснил шейху, что невольники все очень рады избавиться от Голаха, который непременно увез бы их в Тимбукту, откуда для них не было бы возврата. Пока негр ораторствовал перед шейхом, подошли и другие арабы и внимательно слушали его. Черный переводчик прибавил, что белые невольники имеют друзей в Санта-Крусе и Могадоре и что эти друзья с радостью дадут за них большой выкуп. Зачем же им убегать, если путешествие прямо ведет к тому месту, где живут их друзья? Кру сказал, что убежавший невольник – зять Голаха, следовательно, отправляясь на север, он не мог надеяться получить свободу, но знал, что идет в вечное рабство, и поэтому счел за лучшее воссоединиться с Голахом и его сыном.

Красноречие и доводы кру показались так убедительны, что арабы тотчас оставили опасения насчет своей ходячей собственности и приказали невольникам спокойно ложиться спать. Из предосторожности выставлены были двое часовых, которые постоянно обходили лагерь, однако ночь прошла мирно. Настало утро, но арабы, погнавшиеся за беглецом, не возвращались. Расстояние до следующего оазиса было слишком велико, чтобы пройти его без отдыха; тогда решили вернуться назад в надежде, что пропавшие поехали туда. Надежда эта сбылась. Всю дорогу старый шейх, ехавший впереди каравана, пристально вглядывался в даль, не забывая посматривать направо и налево. Когда они удалились миль на десять от ночлега, он вдруг свернул в сторону и подъехал к чему-то, привлекшему его внимание. Спутники поспешили за ним – все, кроме женщин и детей, далеко отставших. Два трупа лежали рядом на земле: это были два араба, бросившиеся в погоню за беглецом. Оба были убиты.