Пираты, или Тайна Бермудского острова

Такое вроде бы неоднозначное распоряжение тем не менее было выполнено, как в вооруженных силах утверждается, точно и в срок, и, в сравнении с эсминцами, небольшое суденышко в следующий момент подверглось самой какой ни на есть стремительной, а где-то даже и «психологической», атаке, выразившейся в непрекращающихся на протяжении десяти минут взрывах, поднятыми волнами практически затопивших боевое «плавсредство». Пираты были настолько ошеломлены продемонстрированной им военной мощью, что попадали частью на верхнюю палубу, частью, где кто находился, и, накрыв голову сверху руками, вспомнили о Боге и самозабвенно предались непрекращающимся на протяжении всего обстрела молитвам, и только, единственно, разбойничий капитан не утратил присутствия духа и, приставив к горлу «папенькиного сыночка», острую саблю, вывел его на палубу и, обозначившись горделивой осанкой, принялся дожидаться окончания казавшегося бесконечным обстрела. Взрывы прекратились так же внезапно, как перед этим и начались, предоставив адмиралу отличную возможность – в бинокль «насладиться» лицезрением своего непутевого сына, все еще пока живого, но стоявшего сейчас на палубе и находившегося от неминуемой гибели всего лишь в каком-нибудь одном, неосторожном со стороны родителя, шаге. Даже полному идиоту в такой ситуации стали бы понятны намерения отчаянного пирата, ко всему тому же еще и ни на йоту не знавшему жалости, а принимая во внимание тот факт, что заслуженный адмирал был далеко не дурак, он сразу же смог понять, что его психологический маневр не сработал – главарь продолжал оставаться непоколебимым, мысленно готовым к смерти, а значит и отчаянному сопротивлению.

– Что они делают? – спросил пират у молодого Липкена, заметив через следующие десять минут, как с одного из кораблей стали спускать на воду небольшой быстроходный катер, а затем в него перекочевали пятеро людей, одетых в непривычную военную форму, под действием солнечного света казавшуюся до невероятности белой и поблескивающей экипированной фурнитурой.

Все суда к этому времени остановились: видимо, и упрямый механик, услышав мощнейшие взрывы и ощутив сильнейшую качку, понял, что их наконец-то обнаружили основные морские силы Соединенных Штатов и что в связи с этим довольно-таки убедительным обстоятельством в продолжении дальнейшего бегства необходимость отпала.

– Не иначе сюда плывет мой родитель, главнокомандующий ВМС США, – ответил молодой лейтенант, немного подумав и припомнив существующие на флоте обычаи, невзирая на его беспутство все-таки сумевшие найти отражение и в его неразумной, беспечной и, как это говорят на Руси, буйной головушке, – чтобы обговорить с Вами, сэр, условия моего освобождения и возможной, – здесь лейтенант осекся, сообразив, что городит лишнее, но все же, уловив суровый взгляд капитана, продолжил: – В том числе и вашей, – имея в виду всех пиратов, – капитуляции.

– Хм, – усмехнулся грозный разбойник, словно и не обратив внимания на последнее слово, – и как это теперь происходит? В мое время, бывало, – Уойн был неглуп и, даже принимая во внимание огромный провал в его знаниях, смог сообразить, что он каким-то невероятным, не исключено, что и мистическим, образом телепортировался через столетия в будущее (или настоящее – кому как удобнее), поэтому без предубеждений дальше и констатировал: – С двух кораблей высылали навстречу друг другу шлюпки и встречались где-то посередине.

– Точно также происходит в том числе и сейчас, – поддакнул непутевый повеса, полностью уже «растворившийся» во влиянии грозного морского разбойника и возносивший его авторитет уже практически выше собственного высокопоставленного родителя, – ничего так и не изменилось: они доплывут примерно до середины и в течении получаса будут дожидаться, пока мы, – подразумевал он сейчас захваченный тримаран, – вышлем им навстречу своих парламентеров, а не дождавшись, вернуться обратно – и вот тогда! – уже станут вести огонь на полное поражение.

– Даже несмотря на то весомое обстоятельство, что здесь находится сынок самого адмирала? – недоверчиво усмехнулся продуманный в этом плане разбойник, не допускавший себе и мысли, что верховный штатовский военачальник пойдет на такой отчаянный шаг.

– Возможно, – пожал плечами молодой лейтенант, еще недостаточно разбиравшийся в подобных армейских тонкостях, – кто его знает, какие ему сверху отданы приказания?

– Вы чего разлеглись?! – заорал капитан на своих пиратов, лежавших на палубе и только начинавших поднимать свои головы, предусмотрительно прижатые во время обстрела к обшивке. – Ни за что не поверю – Дэви Джонс мне в приятели! – что верные мне люди, прошедшие со мной ни через одну дьявольски треклятую задницу, смогли бы чего-нибудь испугаться; все, ребятки, обстрел закончился и пришла пора действовать: Скупой и Бродяга со мной прыгают в шлюпку – остальные остаются прикрывать наши тылы, и ежели что… хотя, впрочем, говорить об этом пока еще рано.