Пирожок для спецназовца

Через пять минут выяснилось, что попытка списать мороки прошлого на летнюю контузию была ошибкой. Ахим упрекнул его в том, что он безответственно относится к своему здоровью, а подлый Мохито неожиданно переметнулся на сторону законного супруга и начал ябедничать, перетряхивая все давние отказы от больничных и реабилитаций. Собеседники переместились на кухню, где Ахим выставил на стол кучу плошек с салатами, поощряя союзника.

– Помню я прекрасно! – кипятился он. – После такого ранения надо в санаторий, отдохнуть хотя бы месяц. А он скамейки на стадионе красил! И мешки с картошкой таскал!

«Картошка-то ему чем не угодила?» – удивился Шольт.

Мохито ел и поддакивал, время от времени подкидывая Ахиму заплесневелые факты – как Шольт отправился на дежурство с температурой и не прошел медосмотр, как три года не брал отпуск, как лег спать с грелкой на боку, заявляя, что у него разболелся живот от супа, а в пять утра уехал на «Скорой» с аппендицитом. Ахим охал и подкладывал Мохито добавку. Йоша некоторое время слушал, а потом заскучал и отправился пересчитывать елочные игрушки.

Шольт смотрел на мерцающие снежинки и тихо радовался тому, что Ахим устроил сыну настоящий праздник. Они с Мохито тоже наряжали елку – пластмассовыми шариками и сосульками, никогда не покупая стеклянные игрушки, потому что постоянно роняли коробку с антресолей, дважды наступали, а в один год Шольт на нее сел, не заметив на табуретке. А Ахим показал и ему, и Йонашу, что существуют другие игрушки: поцарапанные стеклянные клоуны, передающиеся из поколения в поколения, авторские работы из стекла и полимерной глины, сияющие свежей краской. Супруг не гнался за дороговизной – на ветках елки соседствовали шары и конфеты, которые они купили на рынке, бегемоты и слоны, привезенные от родителей, новехонькие грибочки и птицы с хвостами из шерстяных нитей, склеенные и раскрашенные Йонашем. Шольт знал, что без авторских и антикварных игрушек можно прожить, но был благодарен Ахиму, приоткрывшему эту праздничную дверь для Йоши.

Он сел в кресле, подбирая под себя ноги, блаженствуя от запаха дома, ворчания Ахима, возни Йонаша, перевешивавшего игрушки. Доселе помалкивавший волк напомнил: «Это я! Я пришел к нашему омеге, я привел тебя в его логово. Он меня любит. Вечером перекинешься. Я тоже хочу съесть салат».

«Перекинусь, – согласился Шольт. – Но пока – днем – походим на ногах. Мне надо поговорить с Мохито».

Повод подвернулся быстро. Ахим, накормивший медведя до отвала, начал готовить гранатовый салат, пообещав Йонашу, что на ужин еще пожарит картошку и запечет куриные грудки. Попытки помочь супруг пресекал и ненавязчиво намекнул Йонашу, что для хорошего аппетита не помешает прогуляться – расчистить снег во дворе и слепить новогоднего снеговика.

– Я дам морковку для носа, – пообещал он, проследив, чтобы Шольт обул теплые ботинки. – И, Камула ради, не делайте ему глаза из стреляных гильз! Лучше возьми черные маслины.

Мохито работал лопатой под упреки – Шольт требовал ответа на вопрос: «Зачем было рассказывать про аппендицит? Не нашлось другого повода суп свой похвалить?».. Медведь бурчал, Йонаш хихикал, швырялся снежками и просил разрешения принести противогаз с фигуры официанта, чтобы украсить снеговика.

– Не надо, – подумав, отказал Шольт. – Ахим нам обещал пирог с сухофруктами. Я такой пирог ел очень давно, вкус не помню. А если ты наденешь на снеговика противогаз, то еще три года не вспомню. Давай повременим.

Вылизав двор и соорудив добропорядочного снеговика, они помахали Борису с Анной, выглянувшим из окна – Ёжи со Славеком, воспользовавшись выходными, умотали к родителям в деревню – и отправились в гостиную, чтобы распечатать настольную игру, которую Ахим подарил Йоше. Мохито сделал попытку уйти, но его уговорили остаться – хотя бы до того момента, когда можно будет взять с собой порцию гранатового салата и кусок куриной грудки с гарниром.

Они расстелили на полу огромную карту, долго разбирались с правилами, открыли и тут же потеряли колоду карт, беззлобно переругались и примирились.

– Если у тебя психологические сложности, я могу попросить Ахима, чтобы он отдал мне весь гранатовый салат, – шепотом сказал Мохито, когда Йоша ушел в туалет. – Мне не трудно, я съем.

– Еще чего не хватало! – тихо возмутился Шольт. – Нет у меня никаких психологических сложностей. Я сам съем салат, в этом помощь не нужна.

Без еды Мохито не остался – Ахим собрал ему целый пакет контейнеров с разнообразной снедью. Йонаш договорился, что придет в гости к Мохито завтра – «и переночую, если тебя на службу не вызовут» – сбегал во двор, проверил снеговика и, вернувшись, выпросил у Ахима разрешение смотреть очередной праздничный концерт до полуночи.

– Мне же в школу вставать не надо.

– Режим собьешь, – вяло сопротивлялся Ахим.

– Он все равно его собьет, – заверил Шольт. – Пусть смотрит. Заснет в кресле – опять в кровать отнесу, не надорвусь как-нибудь.