Писатели за карточным столом

«Он обедал у нас и после обеда предложил Некрасову и Панаеву сыграть в преферанс. Играли недолго. Панаеву надо было ехать куда-то на вечер, и он уехал. А… (Панаева не называет Афанасьева полной фамилией, но она установлена с полной достоверностью) предложил Некрасову сыграть в банк.

— Я давно не играл в банк, — сказал Некрасов.

— Ну, ставьте рубль. — сказал А…, тасуя карты.

Некрасов написал мелом рубль, прикрыл карту и, пока ставил небольшие куши, всё выигрывал.

— Вот какое вам счастье, — говорил А… с досадою.

— Ну, не злитесь, — сказал Некрасов и поставил все 25 рублей, которые выиграл.

Карта его была убита.

Некрасов опять поставил 25 рублей и проиграл их.

Терминов я не припомню, но в какой-нибудь час Некрасов проиграл 1000 рублей.

Я удивилась тогда спокойствию, с которым играл Некрасов, всегда запальчивый в игре. Несмотря на уговаривание А… продолжать игру, убеждавшего, что проигравший может отыграть свои деньги, Некрасов, вставая из-за стола, сказал:

— Нет! Больше не хочу играть. Сейчас вам принесу деньги.

Получив деньги, А… уехал.

Некрасов сидел в раздумье у стола и сказал:

— Что за странность? Маленький куш ставил — выигрывал, а большой куш стал ставить — карта бита!

В это время пришли трое постоянных наших молодых гостей. Увидев, что раскрыт ломберный стол, они заметили Некрасову, что давно не играли с ним в преферанс, и стали играть, как обыкновенно, по четверти копейки.

Сдавались те самые карты, которыми метал банк А… Некрасов, взяв карты, вдруг сказал:

— Господа, позвольте эту сдачу не считать, мне нужно осмотреть карты, — и он стал рассматривать их.

Играющие и я с удивлением следили за Некрасовым, который пристально расследовал их. Когда он окончил осмотр карт, то спокойно сказал:

— Сдавайте.

Его стали спрашивать, зачем он рассматривал карты.

— Мне нужно было.

Играя, Некрасов всё время шутил.

Когда гости, поужинав, ушли, Некрасов, взяв колоду карт в руки, сказал:

— Посмотрите, каждая карта отмечена ногтем. Ай да молодец, вот для чего отпускает себе длинные ногти!»

Рассказ Панаевой выглядит в высшей степени достоверно, особенно если прочесть роман Афанасьева-Чужбинского «Петербургские игроки» (СПб., 1872; другое название — «Рыцари зелёного поля»; роман переиздан в 1893 г. с примечанием, что должно было иметься и продолжение романа, но среди бумаг покойного отыскать его не удалось) — книгу, написанную, если без большого художественного озарения, зато с огромным знанием игры и шулерских приёмов. В книге «Очерки прошлого» (три издания при жизни автора) Афанасьев-Чужбинский подробно описал карточную игру своего времени, в том числе и преферанс.

Булгаков, Михаил Афанасьевич