Писательница в бегах

Передо мной стоит блондин моей мечты. Плечистый, голубоглазый, с бедовой улыбкой на губах и ямочками на щеках. Я ждала такого парня всю жизнь, и она подсунула мне его, улучив самый подходящий момент. Я растрёпана, безумна и беременна. Приглаживаю волосы, орудуя пальцами, как гребнями. К счастью, у меня были на острове маникюрные ножницы, но мои ногти, всё равно оставляют желать лучшего. Прячу глаза, сгорая от стыда. Хорошо хоть в платье спала. А то так бы и помчалась голая навстречу мечте.

– Маркиза, не кочевряжься! Пойдём пофоткаемся. А потом на яхту и загуляем! Ох, я тебе сегодня устрою, – Павел подхватывает меня на руки и вытаскивает на берег.

Сергей с интересом наблюдает за нами.

– Ты как вообще со мной разговариваешь? – вскипаю я и пытаюсь вернуться в лодку. – Сыта твоим панибратством!

– Павел, не надо так! – Сергей трогает его за плечо. – Если девушка не хочет…

– Эта девушка всегда не хочет! – Павел ставит меня на ноги и обнимает со спины. – В её лексиконе нет слова «да».

– Можно я сделаю несколько снимков, Лил. Это будут очень красивые фото, обещаю.

– Да, – выпутываюсь я из объятий Павла. Во мне вскипает дух противоречия. – Да, да, да.

– Что? – Павел хватает меня за руку. – Ты только что сказала Серёге четыре «да»?

– Ребята, не ссорьтесь! Паш, я тебя не узнаю, – смеётся Серёга, и у меня перехватывает дыхание. До чего он милый и обходительный. Серёга кивает мужчинам в лодке: – Жан, Пьер, доставайте освещение.

Подходит Лок и, обняв меня, касается губами моего виска:

– Теперь ты счастлива, любовь моя?

Лицо у Серёги вытягивается от изумления, но он ещё и сама деликатность. Делает вид, что ничего не заметил.

– Безумно счастлива, – вздыхаю я.

* * *

Лилиан

За фотосессию на пляже я потребовала предоставить мне отдельную каюту. Голова кружилась от многоголосья и неожиданного спасения. Как в тумане я позировала у костра. Позировала, конечно, громко сказано. Но Сергей обещал согласовать со мной кадры, которые он захочет использовать для репортажа. Я избегала смотреть в глаза Локу, и не желала видеть Павла. Плохо помню, как добралась до каюты. Толпа людей, встречающая нас на палубе, напугала меня до жути. Похоже, я близка к помешательству. Закрылась в каюте, послав Лока и Павла коротким:

– Сдулись отсюда оба.

Долго стояла под душем в тесной кабине с тусклой лампочкой, вдыхая аромат яблочного шампуня, как божественный нектар. Рыдала в подушку, игнорируя стук в дверь. Вырубилась быстро и до утра.

* * *

Утром просыпаюсь и не верю своим ощущениям и воспоминаниям. Долго лежу, боясь открыть глаза. Моя голова утопает в мягкой подушке, тело покрывает воздушное, тёплое одеяло. Веду рукой по гладкой простыне, а не по мху и жёсткой махре потрёпанного полотенца. Зато в теле куча неприятных ощущений: тошнота, озноб и боль в горле. Деликатный стук в дверь. Оглядываюсь. Я одна в каюте. В иллюминаторы заглядывает ясное утро. Яхту слегка покачивает на волнах.

– Войдите, – хриплю и захожусь кашлем.

– Лил, ты закрылась на ключ, – Павел, судя по голосу, слегка пьян.

Откидываю одеяло и, сажусь на постели. В гудящей голове приземляются вертолёты. Добредаю до двери и утыкаюсь в неё лбом:

– Что тебе нужно?

– Лил, я как бы спать пришёл.

– Я просила отдельную каюту, – в душе признаюсь себе, что хочу увидеть Павла. Поворачиваю ключ в замке и съезжаю по стене на пол.

– Солнце, что с тобой? Не в настроении? – трепет Павел меня по голове. – Какие у тебя волосы пушистые сегодня!

Закрываю лицо руками и качаю головой.

– Тошнит? – в голосе Павла тревога. Он опускается передо мной на колени и берёт за плечи. – Да ты горячая какая!

Подняв с пола, Павел относит меня в постель. Прижимаюсь, к его груди и признаюсь себе, что этот человек мне стал очень близок. Да, он не ангел, но я тоже не подарок.

– Сейчас врача позову, он осмотрит тебя! Что же ты, маленькая моя? Тебе нельзя болеть, – Павел укрывает меня одеялом, поправляет мне волосы.

Смотрю на Павла и не узнаю его. Как быстро он преображается. Где тот самоуверенный нахал, которого я так люто ненавидела этой ночью? Надо же, немного пьян, но идеально выбрит. Мне плохо, а он вьётся вокруг меня белым лебедем. Снова играет? Да и плевать. Я выбрала Павла, ношу его ребёнка. К чёрту самых красивых блондинов мира. Брюнеты и актёры – моя карма.

– Не уходи, – удерживаю Павла за руку. – Мне плохо. Правда.

– Я за врачом, – Павел касается губами моего влажного от испарины лба.

Следующий день помню плохо. Моя истощённая нервная система дала сбой, а следом за ней и весь организм. Об интервью не могло быть и речи. Павел ограждал меня от всех визитёров, кроме одного. Лок подолгу молча сидел у моей постели и целовал мои пальцы, когда я приходила в себя.

– Я любить тебя, Лил. Ты ветер. Тебя не удержать, – шептал он.

– Тебе нужна нормальная девушка. Ты ещё встретишь любовь, – говорю, превозмогая боль в горле. Мне так неловко, что на острове я поддалась страсти и животным инстинктам. Подарила парню надежду. Ну какая из меня жена вождя? Да я в жизни больше не полечу на океан.

– Ты моя любовь.

– Лок, прошу тебя.