Письма

Свет указывает нам путь, обозначает цель; он указывает нам тех, кто призывает нас, а их двое. Свет озаряет брачный пир одного и другого, помогает различить, кто из них дает жизнь, а кто — смерть. О нежнейшие и любимейшие чада, кто же эти двое, зовущие нас? И какие у них пути? Я скажу вам. Первый — это благословенный Христос, приглашающий нас к живой воде Благодати. Так провозгласил Он в храме: «Кто жаждет, иди ко Мне и пей, ибо Я источник живой воды»[455]. Он в самом деле источник; облеченное в нашу, человеческую, природу, это сладостное и любовное Слово, подобно источнику, содержащему воду, которая, переливаясь через ограждение, растекается повсюду. Его человеческий облик был ограждением, удерживавшим в себе вечное Божество, соединенное с человеческой природой; Он изливал огонь божественной любви через отверстые врата распятого Христа. Его сладостные раны источали кровь, соединенную с огнем, ибо пролита она была в огне любви.

Из этого источника мы черпаем воду Благодати, так как через божественную природу, что существовала наряду с человеческой, грех человека был смыт. Человеческая природа претерпела крестные страдания, а через природу божественную был искуплен наш грех, а мы — восстановлены в Благодати. Он в самом деле источник живой воды. С великой нежностью и любовью зовет Он нас испить из него. Он говорит: «Кто жаждет, приди ко Мне и пей». А не жаждущих не зовет. Он говорит: «Приди ко Мне». О, как хорошо глаголет вечная Истина! Ведь никто не приходит к Отцу, как только через Него[456], согласно сказанному Им в святом Евангелии, ибо тому, кто хочет причаститься созерцанию вечного Отца, вечной жизни, подобает следовать учению Слова, каковое есть путь, истина и жизнь[457]. Идущий этим путем шествует не во тьме, а в свете святейшей веры; свет тот исходит от Его света и в нем возрастает. Мы должны говорить так: Господи, даруй мне благодать во свете Твоем узреть свет[458]. Он есть Истина, — и душа, следующая учению Слова, истребляет в себе ложь себялюбия. В самом деле, ноги любви ведут ее прямиком по этому пути, и она следует учению распятого Христа.

В свете веры душа видит, что Он взошел на кафедру креста и преподает нам Свое учение[459], начертав его в Своем теле: Он сделал из Себя книгу со столь крупными начальными строчками, что нет такого глупца или человека со столь слабым зрением, который не смог бы легко и свободно читать ее. Итак, пусть душа наша читает ее, а чтобы читать лучше, пусть ноги нашей любви доведут нас до любви распятого Христа. Иначе ты не сможешь читать ту книгу как следует. Привыкнем же к Нему, зовущему нас; Он обладает огненной любовью, которую мы обретаем в Его ребре, где Он являет нам тайну сердца, показывая, что в конечных явлениях, то есть в Его страданиях, имевших конец, Он не может настолько явить нам Свою любовь и столько дать нам, сколько хочет явить и дать. Свою любовь к нам, низким созданиям, Он оставляет нам в учении, и в нем мы должны любить Его превыше всего и ближнего как самих себя[460]. Эта любовь должна проявляться в действии; так поступил Он, когда показал нам это, приняв страдания. Итак, будем же любить настоящей любовью, и в нашем отношении к Богу и ближнему покажем, остаемся ли мы верны Его учению, принимая страдания и позор, поругание и унижения, упреки и злословие; и никакое оскорбление не должно умалить в нас любовь к оскорбляющим нас. Он учит нас сильнее скорбеть об их осуждении на вечные муки, чем о нанесенном нам оскорблении. Более того, Он учит молить Бога о них, как и Сам поступил, сказав, когда иудеи распинали Его: «Отче! прости им, ибо не ведают, что творят»[461]. Почувствуй сладостный огонь Его любви к нам! Посмотри на Его терпение, посрамляющее себялюбивых и нетерпеливых, одно лишь слово воспринимающих как удар ножа; и если на одно слово они не ответят десятью, то, похоже, их сердце разорвется от яда! По таким людям видно, что они лишены света и не читали этой достославной книги, ведь, кто читает ее, тот переносит недостатки ближнего с великим состраданием и братской любовью. Свою любовь к Богу человек проявляет, терпеливо и благоговейно перенося то, что Он нам посылает и попускает, отказываясь при этом проникать в Его мысли или воспринимать их как нечто иное, чем Его любовь. Поступая так, мы усвоим учение о терпении и во время войны будем вкушать мир, в телесных немощах — здравие души и так явим свет веры. Терпение доказывает, что мы действительно увидели и уверовали, что Господь не хочет ничего иного, кроме нашего освящения[462], и потому мы всё принимаем благоговейно и терпеливо. В этом свете мы читаем обретаемую надежду на вечную жизнь силой крови Христовой. Усвоив же ее, мы перестаем надеяться на себя, на мир с его удовольствиями и на что бы то ни было другое; мы уповаем лишь на Него как на истинное и высшее наше Благо.