Письма

О если бы, возлюбленный брат, ты мог быть здесь с нами, когда эти нечестивые и развращенные возвращаются от раскола! Ты увидел бы, чего стоит мне склонить к терпению наших братьев, чтобы они, умеривши сердечную досаду, согласились на принятие злых и на заботу о них. Они радуются и довольны, когда возвращаются менее виновные и еще сносные люди; напротив, ропщут и противятся всякий раз, когда возвращаются в Церковь люди неисправимые и дерзкие, запятнанные прелюбодеянием или участием в жертвоприношениях, и к тому еще надменные; ибо от таких могут растлеваться внутри ее добрые души. Едва убеждаю я народ, даже силою вынуждаю, чтобы не противились принятию таковых. И досада братства сделалась тем справедливее, что тот или другой, принятые по моей снисходительности, несмотря на сопротивление и противоречие народа, впоследствии оказывались гораздо худшими, чем какими были прежде, и не могли сохранить покаянной веры, потому что шли сюда без истинного покаяния.

Что же скажу о тех, которые в качестве послов лжеепископа Фортуната отплыли теперь к тебе с Фелициссимом, виновным во всех преступлениях, и принесли тебе такое же лживое письмо, как лжив и сам вручивший им это письмо? Многообразны дознанные преступления его, ненавистна и гнусна жизнь, так что если бы таковые были в Церкви, то их давно надлежало бы извергнуть из Церкви! Они хорошо знают себя и не смеют ни явиться к нам, ни приступить к порогу Церкви; и потому скитаются вне, по провинции, уловляя и обирая братьев; наконец, всем уже довольно известные и отовсюду выгнанные за свои злодеяния, они плывут еще туда к вам. Им стыдно являться к нам и жить с нами, так как они пред своими братьями запятнали себя многими самыми тяжкими и важными преступлениями. Но если хотят испытать суд наш, пусть приходят. И если может быть для них какое-нибудь извинение и защищение, то мы посмотрим, чем они удовлетворят за себя, какой принесут плод покаяния. Здесь ни пред кем не запирается Церковь, ни от кого не отказывается епископ. Наше терпение, наше снисхождение и человеколюбие готовы для всех приходящих. Я желаю, чтобы все возвратились в Церковь, желаю, чтобы все соратники наши заключены были в стан Христов и в дом Бога Отца. Все прощаю, многое покрываю любовию из желания собрать братство. Я не исследую полным и строгим судом того, что сделано против Бога, и почти погрешаю сам, отпуская преступнику более надлежащего. Я принимаю с распростертыми и полными объятиями возвращающихся с покаянием, исповедающих грехи свои с смиренным и чистосердечным молением.