Письма и документы. 1917–1922

1921

Из письма С. Д. Щупаку, 7 января 1921 г

Дорогой Самуил Давидович!

Вчера получил письмо от П. Б. [Аксельрода], из которого видно, что он надеется на скорый переезд в Париж. Тем более у меня теперь охота приехать в Париж на время. Пару дней я было рассчитывал, что вскоре окажусь в Италии: получил телеграмму от Турати, Тревеса [457] и др., что желателен мой приезд на конгресс в Ливорно [458] . Но через 2 дня получил уже от них же сообщение, что визы для меня достать не удалось. Очевидно, они опять просили для меня в общем порядке, вместе с другими гостями, т. е. коммунистами, и тем лишь облегчили правительству возможность отказа последним, поскольку оно может проявить «беспристрастие», отказывая и тем и другим.

Своих статей о концессиях сейчас не имею – отослал в Россию. При случае пришлю Вам. Загорский [459] , в общем, верно передаст их содержание. Я действительно защищаю концессии от нападок левых коммунистов, которые, естественно, в России не могут переварить этой «уступки капитализму», и считаю демагогией, когда эсеры и кадеты хотят использовать концессии, чтобы криками о «распродаже России» дискредитировать большевиков. Завтра же, если у власти будем мы или эсеры, которых мы будем поддерживать, то те же большевики будут нас перед всем миром позорить, говоря, что мы «распродаем Россию», так как это правительство должно будет идти на самые значительные уступки капитализму, и особенно иностранному. И тогда все социалисты в Европе будут качать головой и думать, что мы, пожалуй, предатели пролетариата. Поэтому мы теперь же должны говорить то, что есть, что от русского неудавшегося социализма надо сворачивать на путь компромиссов с капитализмом, что такие компромиссы необходимы и полезны и что мы, нападающие на большевиков за тупое проведение коммунизма, толкаем их именно на этот путь уступок. Вот это-то пришлось мне разъяснять европейским социалистам, которые до сих пор никак не могут понять, что главная вина большевиков, что они создают социализм там, где для этого нет предпосылок, а, напротив, стремятся ущемить их за то, что они не ведут последовательно социалистической политики. Таково, например, отношение к аграрной политике большевиков: и в Галле, и в печати их ругали как раз за то, что они сделали правильного – за раздел земли. Дескать, надо было не делить имения, а социализировать. То же и с концессиями. И «Vorwärts» [460] и «Freiheit» стали было вопить, что большевики предают рабочих, приглашая капиталистов. Пришлось объяснять, что это еще самое разумное, что они делают, ибо без иностранного капитала с русской разрухой не справиться, а при разорении русских промышленников этот капитал можно привлечь лишь в форме концессии. Но, вопреки тому, что пишет Загорский, я указал, что на большевиках лежит ответственность за то, что теперь без концессий не обойтись, и, конечно, я сказал, что если, с нашей точки зрения, уступки капитализму не есть преступление, то с точки зрения большевистских принципов – это страшный оппортунизм. Из телеграммы узнал, что на съезде Советов Дан говорил о концессиях в том же духе, так что «Правда» даже беспокоится («буржуазный нос меньшевика превратно почуял» какой-то поворот в коммунистической политике). […]

Надо указать Лонге, что следует использовать большое письмо Серрати [461] к Ленину, в котором Серрати очень смело атакует большевизм не только за его расколы в Европе, но и за то, что он делает в России.

Из России невеселые вести. Аресты и ссылки. Умер Б. С. Батурский (Цейтлин), заболевший сыпным тифом в Витебской тюрьме, куда его засадили без всякого повода. Бэр, Борис Малкин и др. харьковцы прибыли в Грузию, куда высланы. Думают ли Ираклий Георгиевич [Церетели] и Войтинский, что дела Грузии так плохи, как пишут в белой прессе, т. е. что большевики готовы уже ее слопать! Получил письма от Тевзая, в которых сильно сквозит эта боязнь. […]

Наши пресловутые лондонские меньшевики воспользовались случаем, чтобы высунуть свой нос: по поводу съезда учредиловцев обратились к ним с письмом за подписью «группа русских с.– д. в Лондоне», приветствуют и надеются, что все демократические силы сплотятся вокруг К-та Учредительного Собрания. Мы их теперь можем больно хлопнуть по носу и раз навсегда с ними разделаться. Письмо помещено в «Голосе России».

Не могу понять, почему П. Б. [Аксельрод] был недоволен моим предисловием к моей речи.

Приехал Ольберг, но сразу заболел, и я его еще не видел. Но, по рассказам, он недоволен Грузией и, по моему впечатлению, выражает это недовольство брюзжанием и мелкими сплетнями. […]

Из письма С. Д. Щупаку Берлин, 20 января 1921 г

Дорогой Самуил Давидович!