Письма из Коврова

Я не в панике. Просто пройдем по этой дороге еще раз. Мне кажется, сейчас я знаю, как ей помочь по-новому ощутить себя. Нужны постоянные тренировки, и в конце концов опять «сцепится», и Маша опять начнет самостоятельно ходить.

Через 37 дней бдений ситуация переломилась. Маша стала спать. А со мной приключилась интересная история. Я перестала спать. Редкую ночь я не просыпаюсь в час или в два, чтобы в ночной молитве часиков до 5-ти утра скоротать время. Получается, что следствия живут без причин; и даже вместо них, т. е. причин. Что нужно, чтобы проспать ночь «от» и «до»?..

<…>

А в октябре умерла т. Таня. Нечаянно и неожиданно. Я сильно переживала…

Папа познакомил меня с ней и ее сестрами после 8-го класса, когда я училась во Владимире и ходила к ним заниматься, к их радости.

Когда я приезжала, т. Таня открывала мне дверь в окружении лающей свиты. Она подбирала и выхаживала больных ко-шей и собак. Кто-то оставался жить, кто-то уходил. Я не припомню, чтобы эта многочисленная живность ссорилась между собой. А в зимы я видела уже привычную картину, как к определенному часу на деревья перед окном слетаются птицы на кормление. Волшебная картинка – т. Таня в птицах вся, и такие у нее счастливые глаза! А однажды в доме развелись мыши. И средняя сестра грозилась накупить яду и мышеловок. Т. Таня забеспокоилась и говорит: «Что ты, Надежда, я их так выведу». И вывела. Как вывела потом крысу. Крыса просто вышла вслед за т. Таней в сад и больше в дом не возвращалась. А до этого она жила в доме, ходила по пятам за т. Таней и спала калачиком.

И совершенно поражена я была случаем, когда т. Таня покупала у бездомных, совсем спившихся людей помидоры с гнилыми боками, которые они насобирали на прилавках ближайшего рынка. Я спросила: «А разве нельзя просто так эти деньги дать им?» Она сказала: «Нет. Это бы их унизило».

Каждый мой приезд всегда сопровождался чем-то непривычным для понимания или необыкновенным.

Когда затонула подводная лодка «Курск», и нам в новостях: они живы, мы не знаем координат, помощь спешит, а т. Таня мне сказала тогда: Маринка, не верь печати, радио и ТВ, много лжи. Как только по радио сказали о трагедии, т. Таня своим путем связалась с умершими на Курске. Они сказали, что мгновенно от взрыва все погибли. Назвали координаты. Умершие дали телефон, куда звонить, т. Таня сразу позвонила. К ней пришли люди в штатском (можно представить мои чувства. Я не верила ни одному слову и знала – т. Таня никогда не обманывает. Думала – может, сошла с ума… И тут в комнату зашла средняя сестра Надя, и я ее спросила: неужели приходили из служб с дипломатами парни? Я-то ждала, что т. Надя скажет – да полно, все привиделось ей. Но т. Надя сказала дословно так: приходили, и не один раз. Сидели с ней в комнате отдельно. Я из другой комнаты ей все кричу: Татьяна! Татьяна! Ты жива ли там? Деньги давали большие. Татьяна не взяла ни разу (а жили-то бедно).

Т. Таня в этот же момент как засмеется вдруг: да они, шутники, проверять меня вздумали. Карту положили и говорят: еще одна лодка затонула, найди. А я так (в этот момент т. Таня указательный палец на лоб в центр поставила, как бы задумавшись) «глянула», а они игрушку затопили, муляж.

Она так сокрушалась, что по радио лгут про моряков, так жалела их.

Это все в последний раз, когда виделись. Она приговаривала: Маринка, мне надо столько всего тебе рассказать, все уводила меня туда, где нет никого, глаза красные все время. Я спросила, почему глаза такие. Т. Таня сказала – очень сильно голова болит, все время стучит в ней. Мне понять бы, что у нее давление.

В сентябре объявили, что все с Курска погибли, идет расследование. По ТВ идут передачи в память о погибших. Вова в углу моет посуду, я стою перед экраном, текут титры с фамилиями погибших, я тихо плачу. Музыка еще такая, что умереть можно, слушая. Потом следующий список: люди, которых благодарят за помощь в обнаружении лодки и выяснения причин ее гибели. И вдруг в конце я вижу фамилию Паламаржи. И всё, без инициалов. Я кричу: Вов, смотри!!! Тоже был шок… Неужели просто совпадение?

Меня моя подруга спрашивала – жалею ли я, что не узнала знания. Нет. Совершенно нет. Я не стремилась никогда. Я жалею, что не поняла, что у нее было давление…

Я все время вспоминаю ее, внешне такую нелепую, с лицом пожилой индианки, с исключительно правильной речью. Как она встречала меня: Маринка, а мне сегодня всё тропочки снились, такие влажные тропочки в лесной тени, я иду, мне так хорошо. Думаю, Маринка наверное приедет.

Мы познакомились, когда мне 14 лет было, и тогда эту подростковость она так скрашивала, всегда жалела и ждала.

<…>