Письма из Ламбарене

В середине ноября мы теряем моего верного второго помощника Гмба: он умирает. Проведя день всех святых и день поминовения усопших у родных в деревне, он на обратном пути попадает в сильный дождь и простужается. У него тут же начинается лихорадка, с которой нам никакими средствами не удается справиться. Сам он прекрасно сознает, насколько он тяжело болен. За две недели лихорадка доводит его до полного изнеможения. Последние дни он впадает в коматозное состояние. Никогда не забыть мне его молящих скорбных глаз, которые он на нас устремляет, когда мы подходим к нему, чтобы чем-нибудь облегчить его страдание. Все мы очень переживаем его смерть.

Гмба сделался лекарским помощником по призванию. Работу свою он любил. Только я никогда не мог приучить его к тому, что забота о чистоте и порядке в палате также является одной из его обязанностей. Он мог спокойно смотреть на то, как жены больных сваливали пищевые отбросы и нечистоты возле самого барака, вместо того чтобы отнести их в помойную яму. Когда я уже не в первый раз поставил ему это на вид, он ответил:

— А что же я им скажу? Собственная жена меня не слушается. Как же будут слушаться меня чужие жены?

Жозеф, тот тоже никак не хочет заниматься делами, не имеющими непосредственного отношения к лечебной работе, ибо при этом всякий раз бывает не обойтись без длинных палавр с больными и их родственниками. Я не могу ставить ему это в вину. Очень уж трудное дело здесь для туземца, какое бы положение он ни занимал, добиться повиновения от таких же, как он. Работа на лесных участках также до чрезвычайности затрудняется тем, что невозможно найти негров-десятников, которые бы пользовались авторитетом среди своих. По этой причине новому доктору и мне приходится брать на себя наблюдение за санитарным состоянием самой больницы и территории вокруг нее и тратить много времени на мелкие и крупные палавры с больными, что, собственно говоря, должно было бы быть делом нашего персонала. Вот и выходит, что новый доктор, например, стремясь избавить меня от этих забот всюду, где только может, тратит два часа на выяснение того, чья же это жена выкидывает прямо на дорогу кухонные отбросы. Он, оказывается, может быть и отличным следователем.

На место Гмба поступает Доминик, один из наших выздоравливающих, который оказывается человеком довольно способным. Разумеется, он не умеет ни читать, ни писать. Я бы охотно взял себе еще двоих или троих помощников. Несмотря на то что я обещаю хорошее жалованье и питание, мне никого не удается найти. Работа, при которой не всегда есть возможность передохнуть в течение дня и которая порою затягивается до глубокой ночи, не по вкусу здешним неграм. Поэтому нам самим приходится выполнять много такого, с чем отлично могли бы справиться наши туземные помощники, и от этого неизбежно что-то упускать в чисто врачебных делах.

По счастью, Жозеф овладевает техникой внутривенных вливаний, играющих такую большую роль в лечении тропических болезней. При надлежащем наблюдении почти всю эту работу можно поручать ему. Она нередко отнимает у него целое утро.

* * *

Присутствие нового доктора позволяет мне, в случае необходимости, посвящать весь день строительным работам. Первым делом обеспечиваем два уже отстроенных барака койками. До этого у меня хватало дела с покрытием и ремонтом крыш. Прежде всего надо достать дерево для больничных коек, иначе говоря, для нар. С этой целью новый доктор выезжает вместе с группой больных в лес. Это его первая поездка на заготовку леса. При этом, не разобравшись и послушав негров, он едва не спиливает какаовое дерево, которое осталось от старой плантации и стоит еще на поляне.

Сам же я сколачиваю нары с помощью Минкёе, семнадцатилетнего туземца из Самкиты, которого в начале лета прислала ко мне г-жа Мо-рель и который тогда очень страдал от огромной язвы стопы. Я вылечил его с помощью неосальварсана, и теперь он старается быть мне полезным всюду, где только может. У него есть намерение сделаться впоследствии моим лекарским помощником. К вечеру к нам присоединяется обычно и новый доктор, чтобы поработать молотком и пилой и тем самым дать себе отдых от медицины.

Во время моего первого пребывания здесь я поручал установку нар туземцам. Больше я этого делать не стану. То, что они сооружают сами, очень скоро разваливается, ибо, стараясь не слишком утруждать себя, они выбирают мягкие породы дерева, которые легко прогрызают термиты. Такие нары приходится потом то и дело чинить, я это знаю по собственному опыту.