Письма из Лондона

После этого Руби потеряла счет времени, и следующее, что она запомнила, был усилившийся вой сирен и мягкое прикосновение Беннетта, откинувшего волосы с ее лба.

– Отбой тревоги только что прозвучал. Руби, все кончилось.

Его лицо было все в пыли, которая скрывала синяк под глазом, но ужасный порез на переносице был по-прежнему виден.

– Не могу поверить, – прерывающимся голосом сказала она, ее рот и горло пересохли, и звуки она издавала какие-то скрежещущие.

– Домой? – спросил он, а она вместо ответа только кивнула. Он повел ее наверх и на улицу, и хотя каждый шаг давался ей с трудом от усталости, ей каким-то образом удалось подняться по эскалатору и встретить день.

Ночью прошел снег, выбелил мостовые и крыши, и если бы не пожары, все еще бушевавшие там и здесь, ей бы понравилось увиденное.

– Собор! – вскрикнула она, вспомнив.

– Посмотрите на юг – видите? Купол на своем месте. Он выжил. И мы выжили.

Он осторожно развернул ее, и они пошли на север по тротуарам, полным людей, пробиравшихся домой в первых проблесках рассвета. Увидеть что-либо за затылками идущих впереди было невозможно, но небо высоко над ними все еще отливало красным светом пожаров. Но они уже почти дошли, потому что пересекли Манчестер-авеню и…

– Руби, – сказал Беннетт, резко остановившись и притянув ее к себе. – Ох, Руби.

И только тогда она подняла голову и увидела, что «Манчестер» исчез. На его месте теперь дымились невообразимые, неузнаваемые руины.

Часть вторая

Раннее сентябрьское утро на Оксфорд-стрит. Запах угольной пыли висит в том, что должно было бы называться кристально чистым воздухом. Только что взойдя, солнце снова осветляет невинные небеса, касается серебристых шаров и нетронутых вершин зданий. Оксфорд-стрит во всю свою длину с запада на восток пуста и напоминает отполированный бальный зал, сверкает осколками стекла. Утренний туман вдали подернут коричневым цветом дыма. Над голыми стенами магазина поднимается гарь. На этом углу, где взрыв газопровода, вызвав пожар на верхних этажах, сотворил в ночи сцену из Дантова ада, все еще чувствуется жар.

Элизабет Боуэн. Лондон, 1940.

Избранные впечатления

– 11 –

Погибло, погибло. Все погибло.

Колени Руби подогнулись, но Беннетт не дал ей упасть. Удержал, прижал к себе.

Вся ее одежда. Ее книги. Ее последняя баночка с арахисовым маслом. Ее камера. Ее пишущая машинка. Единственная оставшаяся фотография ее матери.

Все погибло.

А потом в нахлынувшей на нее волне паники она вспомнила о людях из отеля. Магги, обеспечивавшая завтраки в столовой и поздние ужины в убежище. Дорис со стойки регистрации. Горничная Бетси, которая жила на чердаке с другими девушками и всегда выглядела усталой. Другие постояльцы – что стало с ними?

– Мисс Саттон!

Она повернулась, увидела бросившуюся к ней Магги и без колебаний заключила ее в порывистые объятия. Теперь было неподходящее время, чтобы чтить британскую склонность к сдержанности и корректности.

– Слава богу. Я так рада. Кого-нибудь убило?

– Мне об этом неизвестно, хотя кого-то увезли в больницу.

– А что случилось?

Хорошенькое лицо Магги исказила гримаса, но она с достойной восхищения быстротой взяла себя в руки.

– Зажигательные бомбы… они загорелись на крыше, и пожар охватил все здание. Часть его обрушилась, и, как сказал дружинник из ПВО, остальное тоже придется вскоре снести. Ваша комната, мисс Саттон…

– Я знаю, – сказала Руби, прощаясь со своей последней надеждой. – Но я в порядке, и, кажется, все остальные живы. Это главное.

– Если вы подойдете к женщине из ЖВС, то сможете заполнить заявку на возмещение убытков. Она там, на углу.

– Спасибо.

Руби направилась к представительнице ЖВС, но, подойдя поближе, увидела, что женщина занята с кем-то другим. Ей казалось, лучше будет не останавливаться, поэтому она свернула за угол и пошла дальше. Решила, что пройдется немного, может быть, тогда в голове у нее прояснится и она поймет, что ей делать.

– Руби – постойте! – Конечно. Она же ушла от Беннетта. – Куда вы? – спросил он.

– На работу. Мне больше некуда.

– Половина Лондона охвачена пожарами. В офисе никого нет.

Она оступилась, услышав его слова, но не остановилась.

– Вероятно, вы правы.

Он положил руку ей на плечо, и тяжесть его руки показалась Руби странно успокаивающей. Было бы так искушающе просто остановиться, чтобы он понес ее. Он бы сделал это, если бы она попросила.