Письма механическому сердцу (СИ)

Но это еще не все. С самого первого мгновения меня увлекла эта идея… Я не мог найти покоя. Я прочел все его записи – все, что уцелели, все, что хранились в кабинете Хеймердингера – и предположил, что работа Джейса Талиса имеет смысл.

Безрассудство и азарт, слабоумие и отвага… Я нашел его (в полуразрушенной квартире, это было несложно), помог ему закончить свои опыты, для этого мы даже проникли в лабораторию декана, в тайне, крадучись среди ночи, как воры, вопреки здравому смыслу, нарушая все предписания… Я и подумать не мог, что рискну пойти на подобное!

В последний раз приключения я переживал с тобой – когда мы забирались в секретные архивы библиотеки через витражное окно, – и ни за что бы не поверил еще месяц назад, куда может привести жажда открытий.

Был момент, когда Джейс отчаялся… Я видел это по глазам, глядящим в пустоту: таков облик человека, утратившего веру, потерявшего смысл… Я понял его – я был таким же.

Я вспомнил твои слова, сказанные однажды, по несерьезному поводу учебной работы, но запавшие в сердце; слова, которые я, оказывается, пронес с собой все эти годы: «Когда хочешь изменить мир, не спрашивай разрешения». В то мгновение отчаяния Джейса я понял, что именно эту фразу – как магическое заклинание – я ждал все это время… фразу, сказанную тем, кто верит в меня.

Ее сказала бы ты, во второй раз, но я произнес заклинание за тебя.

Это был успех. Джейс создал магию – мы создали магию, – с помощью рун и кривошипа, который раскрутил кристалл и сообщил необходимые механические колебания…

Все дело в рунах – определенной последовательности, активирующей резонанс нужной частоты, – и в источнике магической энергии, которую можно создавать, направлять, которой можно управлять.

Только представь, какие можно разрабатывать устройства, обладая источником энергии такого масштаба! Магические технологии, светлое будущее… Мы стоим на пороге великих открытий, и это только начало пути!

Я бы хотел, чтобы ты это видела. Я бы хотел, чтобы в тот момент ты была рядом… Хекстек перевернет мир, я уверен!

Алекс, ты нужна мне как никогда раньше. Мы должны были бы создавать будущее Пилтовера вместе – как когда-то мечтали.

Мой напарник Джейс тебе бы понравился. Он обаятелен и умен, а его убежденности в успехе хватит на всех вместе взятых. Нам дали лабораторию – небольшую, но оборудованную, – и сам декан взял под свою опеку проект Хекстека.

Я обязательно буду держать тебя в курсе.

Нам предстоит много работы, и впервые за долгое время я верю в хорошее, впервые за долгое время я увидел смысл.

Мир уже не будет прежним.

Твой друг Виктор».

========== 19 ==========

Сводчатые потолки высоких анфилад отражали ритмичный стук каблуков, рассеивали блики солнечного света, проникающего сквозь окна галерей Академии. Парящие в воздухе пылинки трепетали, взбудораженные несмолкающим гомоном учащихся, кипящей жизни в стенах центра столичной научной мысли.

Профессор Алекс де Блан шагала по коридору, погружаясь в декорации давно оставленного позади прошлого, ощущая единение и покой. Какая-то часть нее еще не верила до конца, какая-то часть замирала в одновременном ужасе и восхищении.

Ничего не изменилось… Все те же толпы студентов, скрип мела по доске, нудные голоса лекторов за тяжелыми створками дверей, запах бумаги, пыли, электрических искр – от возбуждения и накала страстей, от смеси мнений, идей, судеб.

Прошло больше семи лет. Много раз Алекс представляла свое возвращение – официальное, смелое, настоящее, – и все было в точности как задумано. Пока.

Уже несколько бывших преподавателей, а ныне коллег по цеху, встретились на пути профессора де Блан, уже несколько групп студентов поравнялись с ней, с любопытством глядя вслед удаляющейся вверх по коридору привлекательной фигуре в черном костюме.

Она определенно родилась под счастливой звездой. Она хотела убить себя – в том финальном эксперименте с звуковыми колебаниями, хотела покончить раз и навсегда с бесконечной агонией и болью в невозможности получить желаемое… А все вышло иначе.

Последовательность частот и резонанс не погубил ее – а даровал новое тело, интеграцию машинерии и органической ткани, встроил отторгаемые ранее механические системы. Вспышка высокой мощности, искры и момент потери сознания… Она очнулась и не поняла, почему до сих пор жива.

Но мгновение спустя все стало ясно. Когда де Блан увидела, во что превратилось ее грудная клетка, каким оказалось хитросплетение живой материи и металла, соединенное недетерминированными флуктуациями от наркотика, у нее появилась надежда. Ей не вернуть себя прежнюю – но обновленная Алекс де Блан была живее того ненавистного мешка мяса и шестеренок, которым она была несколько минут назад.

Сейчас, шагая по коридору Академии в сторону деканата, Алекс ощущала волнение и трепет, недоступные все эти годы. Как же она скучала… по этим бесполезным колебаниям гормонов, скачкам давления крови и неровным сердечным ритмам! Никакой Шиммер не давал той полноты чувств.