Письма об Испании

Гранадская картинная галерея — museo de pinturas — может служить самым лучшим доказательством того, что за нерадение и воровство происходили в Испании при упразднении монастырей. Говорят, правда, что много хороших картин и дорогих церковных утварей скрыто было монахами прежде их удаления; но не менее того известно, что множество превосходных картин исчезло из монастырей уже после их упразднения. Теперь в Городском музее, прежде бывшем доминиканском монастыре, собрано картин до ста; но из них едва ли десять стоят внимания^{325}. Водивший меня по залам говорил, что года три назад украдено отсюда одиннадцать самых лучших картин. Городской совет, которому донесли о покраже, составил об этом протокол. Тем дело и кончилось. Прошлого года из собора украдена одна картина Риберы^{326}. Разумеется, все эти картины перешли в Англию, где за них хорошо платят^{327}. В этом так называемом музее комнаты душны, темны и пыльны. Вожатый мой, желая обратить мое внимание на какую-нибудь картину, стучал по ней своей палкой, не по раме, а прямо по картине.

Но мне пора сказать что-нибудь о знаменитой Альамбре.

Альамбра была цитаделью Гранады. Выстроенная на высоком холму, она господствует над городом. Здесь, окруженный высокою стеною, стоит остаток дворца мавританских владетелей. От других бывших тут здании не осталось и следа. Но прежде, нежели я стану говорить об Альамбре, мне хочется привесть один из лучших мавританских романсов, в котором описан наружный вид ее в то время, когда мавританская Гранада была еще во всем своем цвете. Романс принадлежит к половине XV века и рассказывает, как кастильский король Дон Хуан издали смотрит с завистью на Гранаду и расспрашивает о ней одного мавра:

— Абенамар, Абенамар,
Мавр по племени и роду,
В день, в который ты родился,
Были знаменья большие:

Было на море затишье,

Полная луна светила.
Мавр, рожденный под такими
Знаменьями, лгать не должен.

Отвечает Абенамар —

Слушайте, как говорил он:
Не скажу я лжи, сеньор,
Даже для спасенья жизни,

Потому, что сын я мавра,

Сын я христианки пленной,
И, ребенком бывши малым,
От нее завет я слышал,

Чтобы лжи не говорил я,

Что солгать большая низость…
Спрашивай меня, Хуан:
Истину тебе скажу я!

— Благодарствуй, Абенамар!

Благодарствуй за учтивость.
Что это, скажи, какие
Замки в вышине сияют?

— Это, государь, Альамбра!

Там мечеть видна за нею,
А вот это Алихары,
Изукрашенные в диво.

Мавр, который их работал,

Выручал в день сто дублонов;
В день, когда он не работал,
Столько же своих терял он.

Это вот Хенералифе —

Сад, которому нет равных,
А вот те Бермехи башни —
Замок крепости великой.

Взговорил тогда дон Хуан,

Слушайте, как говорил он:
Если ты, Гранада, хочешь,
На тебе я рад жениться;

Я в приданое, в задаток,

Дал бы Кордову, Севилью.

— Замужем я, дон Хуан,

Замужем я, не вдовица;
Мавр, который мной владеет,
Мне добра желает много[82].

Гранада. Двор львов в Аламбре.

Генералиф и общий вид на Гранаду.