Письма. Том II (1933–1935)

У нас уже стоит запакованный ящик новых шести картин для подкрепления нашего Центра в Париже. Думаю, что некоторые из них будут Вам очень близки по духу. Сейчас пишу большую картину на тему «С нами Силы Небесные ныне невидимо служат»[244]. Из Ревеля получено от председателя общества «Витязь»[245] полковника Б[адендика] официальное извещение об открытии при их Обществе нашего Просветительного Отдела. В их Обществе имеется более 300 членов, и, таким образом, это сообщение дает нам деятельных сотрудников. Также получено предложение об открытии и здесь одного Культурного Центра, о последующем сообщу. Итак, на всех наших просветительных фронтах замечается благоприятное движение, и наши враги, которые фатально оказываются и врагами просвещения и нравственных устоев, терпят то там, то здесь заслуженное поражение. Вы, как бывший Министр Народного Просвещения, знаете, какие темные препятствия возникают по всему пути Просвещения и Света. Поэтому вспоминаю Ваш призыв, сказанный на Конференции в Брюгге, — «Рэдублон ноз эффор»[246]. Смешение разных языков и алфавитов в нашей переписке, разве оно не характерно для текущего столпотворения? Но что же делать, каждый должен принести полную меру усилий в деле истинного просвещения, иначе люди просто одичают. Признаки этого духовного одичания бросаются ярко в глаза во всех странах. Люди начинают разделяться уже не по нациям, но по чести и по бесчестию, не по религиям, но по безбожию. Действительно, ехидна безбожия отвратительно ползет по всему миру. Люди во имя самого темного пытаются отрицать и поносить Самое Высшее. И это происходит не в одной какой-либо религии, но во всех. Потому-то каждое духовное единение, каждое равнение по Свету должно быть приветствовано как защита против восставших сатанинских полчищ.

Наверное, у Вас накопляется множество новых сведений по нашим делам, и все, что может вместиться в почтовые сношения, не откажите сообщать нам. Также пришлите, пожалуйста, копию Вашего письма к Вашингтонской Конвенции. В соответственное время мы его используем в печати, и, во всяком случае, такое Ваше обоснованное мнение нам нужно иметь. Удивительно подумать, что, насколько легко проходит и принимается все губительное и ядовитое, настолько же люди запинаются за все светлое, полезное и просветительное. Когда мы вспоминаем все возмутительные перипетии при установлении благородного Красного Креста, то можно было думать, что подобное недомыслие не может уже повториться, что пример Красного Креста достаточен. Но как только речь заходит о сохранении Искусства и Науки и, конечно, Религии, то сейчас же все ехидны и скорпионы и напутствуемые ими игнорамусы стараются прошипеть какое-либо проклятие. Но если адовы силы так организованы и сплочены, то неужели же те, которые причисляют себя к Свету и Просвещению, могут оказываться разъединенными, тусклыми, невнятными!

Вспоминается старинная сказка, как дьявол встретил Ангела и Светлый сказал ему: «Горьки слуги твои». Но дьявол ответил: «Мои горьки, зато Твои кислы». Вот от этой кислоты бездеятельности и подлого попустительства люди должны лечиться самыми сильными дозами Просвещения. Итак, буду ждать Ваших известий и еще раз благодарю Вас за прекрасную книгу. К ноябрю в Америке выйдет в издательстве Стратфорда моя книга «Твердыня Пламенная», часть статей которой Вы уже знаете.

Все мы шлем Вам и семье Вашей наши лучшие пожелания и приветы.

Духом с Вами.

Сейчас получена хорошая телеграмма о симпатиях Стэт Департмента. Взял на себя утвердить покровителем Конвенции Уоллеса, как более энергичного и полезного для всех наших дел.

76 Н. К. Рерих — С. Уме Махесверу*

21 сентября 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Уважаемый г-н Махесвер!

Ваше письмо от 11 сентября в очередной раз показало мне, как и Ваша книга, Ваше ярое стремление к Наивысшему и Красоте. Если мы все вместе будем стремиться к этим вершинам, то все попытки темных сил разобщить, поссорить и рассеять будут победоносно преодолены.