Письмо с того берега

Примерно на десятой минуте, она разглядела на задней стенке письменного стола плоскую створку, которая открывалась с помощью утопленной ручки-гвоздя. Покопавшись и открыв ее, Элина поняла, что сорвала небывалый куш: в открывшейся нише, на полке лежала коричневая тетрадь с золотистой плетеной рамкой, там же был пистолет. В нижнем углу Элина обнаружила полиэтиленовый пакет с двумя телефонами.

– Ну, что тут у вас? – спросил Филиппов, войдя в кабинет. – Есть что-нибудь интересное?

Элина протянула ему телефоны и пистолет. Тетрадь отдала Богдану со словами:

– Попробуй перевести. Здесь на французском.

Богдан развернул обложку и прочитал на первой странице:

– «Воспоминания капитана Великой армии Мишеля Шарбонье».

Филиппов вырвал у него тетрадь и сам посмотрел на ровные рукописные строчки:

– Реально?

– Я же перевел, – обидчиво проронил болгарин. – Остальное влет не смогу.

И тут вмешалась Элина:

– Астахов сможет! – она еще не пришла в себя от ошеломительной находки и была взволнована. – Откуда у Навикаса воспоминания Шарбонье, да еще в оригинале?

– Разберемся… – пробормотал Филиппов и, обернувшись, крикнул: – Румянцев! – Когда тот пришел, Иван Макарович протянул ему пакет с телефонами: – Иди в машину к Карасеву, пусть опознает. Сдается мне, что одна из трубок принадлежит ему самому, а вторая – Файнбергу.

Через несколько минут Румянов вернулся в кабинет.

– Карасев подтвердил, вы оказались правы.

Иван Макарович спросил:

– Ребят еще нет?

– Уже приехали. – Ответил Румянцев.

Вскоре в дом вошли Расторнгуев и Лавленцов. Оперативник вручил Филиппову ордер на обыск и получил от него приказ вместе с Румянцевым конвоировать задержанных в СИЗО.

Криминалист получил от него другое задание:

– Найди в доме отпечатки хозяина и сравни с отпечатками из квартиры Файнберга.

– Откуда их взять? – спросил Лавленцов.

– Ты сам лучше меня это знаешь! – Прикрикнул Филиппов. – С бритвенного станка, с мужского одеколона, с ящика письменного стола. Действуй!

Долго ждать не пришлось. Уже через час из Управления пришло подтверждение: отпечатки с выдвижного ящика стола и флакона с одеколоном полностью совпали с отпечатками на чемодане Файнберга и оконном стекле в его квартире.

Выйдя из дома Навикаса, Филиппов позвонил Брылееву, доложил о спасении Карасева, о задержании преступников и обо всех находках.

Брылеев выслушал его и, в свою очередь, сообщил:

– У меня для вас есть новая информация. В Париж Навикас летел прямым рейсом из Стамбула. Лутонин летел отдельно через Варшаву.

– Что-то мне подсказывает, что именно его вдова Файнберга не пустила в квартиру. – Сказал Филиппов. – Мое предупреждение не было бесполезным.

– И, кстати, – продолжил Брылеев. – На обратном пути Лутонин также купил билет на рейс до Варшавы, но почему-то сдал его и улетел в Стамбул.

– Это, как раз, объяснимо. Вторая открытка уже у него.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно. – Помолчав, Филиппов спросил: – Имеете сведения, где сейчас находятся Навикас и Лутонин?

– Таких сведений нет. – Ответил Брылеев.

– И где их теперь искать?

– Для начала пошлите оперативников на адреса.

– Само собой. – Согласился Филиппов.

– Кстати, насчет Лутонина, – сказал Брылеев. – Он – мутный тип, имеет связи с криминалитетом. Допускаю, что одержим идеей поиска сокровищ.

– Не-е-ет, – протянул Филиппов. Помимо этого, здесь присутствует что-то еще, намного сложнее и глубже. И, знаете, меня взволновала находка мемуаров Шарбонье.

– Как собираетесь поступить с тетрадью?

– Отдам в перевод. Даже, если не пригодится, отработаем по полной программе.

– Насчет дневника не возражаю. А, вот, Навикса и Лутонина следует задержать как можно быстрее.

– Есть задержать, – безо всякой уверенности в голосе ответил Филиппов.

Заметив, что следователь закончил говорить по телефону, к нему подошла Элина.

– Что будет с мемуарами?

Филиппов достал из портфеля тетрадь и отдал ей:

– Поезжайте к Астахову, пусть переведет. – Он сел в машину и перед тем, как захлопнуть дверцу, сказал: – Впрочем, для следствия это уже не имеет никакого значения. Теперь гораздо важнее найти Навикаса и его сообщника Лутонина. И вот еще что, – она перевел строгий взгляд на Богдана. – Держите языки за зубами.

К Астаховым Элина и Богдан приехали ближе к вечеру. Вручив Федору Павловичу тетрадь с мемуарами Шарбонье, они вызвали шквал вопросов.

– Откуда взялась эта рукопись?!

– Как вам удалось?!

– Да это же какое-то чудо!

Переждав эту бурю эмоций, Элина обратилась к Астахову:

– Пока будет достаточным, если вы переведете начало и сориентируете нас по времени повествования.

Профессор полистал тетрадь.

– На первых страницах упоминается битва при Березине, но по стилю повествования и детализации ясно, что текст писался намного позже.

– Переведите нам хотя бы начало, – умоляющим голосом повторила Элина. – Нам будет достаточно примерного пересказа.

– Хотите сейчас? – удивился Астахов.

– Если можно.

– Да мне и самому интересно. – Улыбнулся профессор. – Но вам придется подождать не час и не два. Рукописный текст переводится сложнее печатного.

Элина ответила за двоих: