Питбуль для училки

Я никак не могла опомниться. Начать сколько-нибудь нормально размышлять. Оценить, что же произошло, на что решилась, куда позволила себя увлечь. Михаил с порога сбросил меня в какой-то безумный водоворот своей требовательной чувственности и никак не давал мне из него вынырнуть, вдохнуть воздуха суровой реальности. Стоило мне только отойти немного, но совсем не остыть от одного страстного раунда, как он принимался распалять меня снова. Он буквально свирепствовал над моим телом, не прекращая полностью ласк ни на минуту. И не важно, что я уже вымоталась и начинала умолять его о хоть небольшой передышке. Он был неумолим. Снова и снова принимался играть будто бы прямо на моих обнаженных нервах, как если бы мог знать о существовании сотен и сотен воспламеняющих точек на моем теле, о которых я и сама никогда представления не имела. И, похоже, поставил перед собой задачу измотать меня, не давая впасть в переживания, и успешно с ней справлялся. Ну не могла я, не могла не откликаться на жадность в его прикосновениях, на бесстыдство проникновения везде и всюду его пальцев, языка, члена. Он как пожирал меня, а я с готовностью на грани безумия отдавалась, желала быть пищей для его страсти. Его порыкивающий шепот, все эти «вот так, да, маленькая, впусти», «вкусная… вкусная вся… жрал бы вечно», «шире, шире ножки, Лена, да, вся мне», «красивая такая тут, видела бы, что и я» опьяняли меня, как ни одно вино за всю мою жизнь. Медленные дразнящие поцелуи, в сочетании с такими же неторопливыми, но до самого предела погружениями внизу распаляли, заставляя себя терять и скулить-выпрашивать быстрее и сильнее. А он мучил, доводил до того, что совсем дурела, и только потом срывался. Сгибал, вертел, валял по липнущим к нашей потной коже простыням и, ошалев сам, вколачивал в меня наслаждение волна за волной. Нет ничего удивительного в том, что в какой-то момент я просто отключилась. Ну кончились во мне все силы просто.

Проснулась от солнечного света, льющегося из окна. Не открывая глаз, затаилась, припоминая все вчерашние события. Я ушла от Сергея. К другому мужчине. Нет. Не так. Другой мужчина забрал меня у мужа, судя по всему, нанеся немалый вред его здоровью перед этим. Что я испытываю по этому поводу? Стыдно мне? Нет. Страшно? Есть немного. Радостно? Еще не поняла. Хорошо? Еще как! Да я еще и не шевелилась, но чувствовала самое восхитительное за свою жизнь – измождение и сладкую боль истерзанного наслаждением тела. Это лучше всего, что испытала. Настолько, что прости меня господи, я даже о том, что сына оставила у Марины и как он там, маленький мой, не первым делом подумала. Видно, права в чем-то была моя свекровь. Плохая я мать. Но, с другой стороны, я же знаю, что у Марины он в порядке. Там хотя бы спокойно. А здесь и сейчас у меня – нет и слишком еще все непонятно.

Осторожно развернулась в опутавших меня объятиях Михаила, поворачиваясь к нему. Хотелось в туалет, да и помыться бы не помешало, но так захотелось посмотреть на него уже в дневном свете, убеждаясь, что это не какое-то наваждение ночное, которое развеется с первыми лучами солнца.

Скользнула взглядом снизу вверх по его жесткому, чуть заросшему за ночь золотистой щетиной подбородку к потрескавшимся немного от нашей неумеренности губам. Вон точка запекшейся крови, которой я не помню с вечера. Я его укусить умудрилась в момент сексуального безумия? Вполне вероятно, ведь доводил до того, что себя ничуть не контролировала. Посмотрела на крупный, когда-то наверняка практически аристократический нос, с очевидной ломаной горбинкой теперь.

Остановилась глазами на его лбе с довольно глубокими продольными морщинами. Сколько ему лет? Около сорока? Вот же причудливо все у нас. Друг о друге даже таких простых вещей не знаем… хотя это я не знаю, он-то, похоже, очень даже владеет информацией. Кто он в принципе?

– Надумывать только ничего не надо, маленькая, – не открывая глаз, хрипло сказал Миша, чуть испугав даже. Ведь и в лице не изменился, выдавая, что уже не спит. – Хочешь что знать – спрашивай, Лен.

Вот откуда узнал? Впрочем, это же логично при нашем положении вещей.

– Кто ты, Миша?

– Мужик, что втрескался в тебя, судя по всему, с первого же взгляда, – буркнул он и притянул поближе, толкнувшись в живот наливающимся членом. – Вот как увидел в машине посреди грязной ямины зареванную, так и влетел, причем наглухо.

– Я серьезно, Миш.

– Так и я, Лен. Влюбиться – для мужика в моем возрасте это дело нешуточное. Особенно в до фига шуструю инопланетянку, что сбежала с первыми лучами рассвета, оставляя меня голым и все еще голодным.

– Прости за это, я думала, Сергей это… – начала я оправдываться, но он накрыл мои губы пальцами, останавливая, и вдруг перевернулся, укладывая поверх себя.

– Брось, зато вышло незабываемое утро. Такого у меня точно не было. Ни утра такого, ни женщины такой, как ты. – Он поцеловал меня в висок, а я приподнялась на локтях, чтобы видеть его лицо. – А насчет кто я по жизни… Бывший сотрудник органов в звании капитана, отправленный в отставку, сама понимаешь почему.