Читаем Пиво в Средневековье полностью

Антверпенский ame составлял 148,75 литров[613]. Ame или aam обычно делился на 4 anker, а каждый anker на 16 stoop, так что в одном aam было 62 stoop. Один mengel составлял половину stoop или 2 пинты. В Дании XVII века пиво измерялось в laest, каждый по 12 fade. Fade или ton, то есть бочка, в свою очередь состояла из 120 potter. Это бочка объемом примерно 116 литров. Датская laest составляла 1394 литров, что является самой большой мерой для пива. Она никогда не представляла собою одну емкость. Даже бочки в 100 литров затрудняли погрузку и транспортировку, не говоря уже о 175-литровых гамбургских бочках. В Англии к XVI веку бочка эля, приготовленного без хмеля, составляла 32 галлона, в то время как бочка охмеленного пива — 36 галлонов. Имперский галлон равен 4,45 литрам, что значит по 144 литра на бочку эля и 162 литра на бочку пива. Относительно большой размер пивной бочки, тяготеющий к гамбургскому fass, может указывать, что производство было ориентировано на экспортные рынки. Бочка, независимо от ее размера, измерялась в четырех firkins, а два firkins, то есть половина бочки, в Англии равнялись одному kilderkin[614].

Английская кварта ячменя составляет 448 фунтов или 203,6 килограмма, в то время как кварта солода — 336 фунтов или же 152,7 килограмма[615]. Английская кварта равная восьми бушелям также составляет 290,94 литра, или же 100 литров зерна равняются 2,75 бушелей. Удельный вес пшеницы колебался между 0,70 и 0,85, так что показатель можно перевести из объема в вес[616]. Для достижения последовательности, для всех зерен используется стандартное преобразование — 0,80, учитывающее небольшую процентную погрешность в результате использования одной цифры.

Иллюстрации

Статуэтка, изображающая женщину в процессе приготовления пива. Египет. Ок. 3 тыс. до н. э.



Клинописная табличка, сообщающая о получении от пивовара Алулу 4,5 литра пива сорта «лучшее». Месопотамия. Ок. 2050 г.



Глиняная табличка, изображающая мужчину и женщину, занимающихся сексом, пока женщина пьет пиво через соломинку. Месопотамия. Ок. 1800 г. до н. э.



Деревянные статуэтки пивоваров. Египет. Неизвестная дата



Сбор урожая. Фреска на стенах гробницы Менена. Долина царей, Египет. Ок. 1422–1411 г. до н. э.



Келарь, пробующий пиво. Инициал из рукописи Альдебрандина Сиенского «Le Régime du corps». XIII в.



Келарь, передающий напиток. Миниатюра сцены в таверне. Иллюстрация к рукописи «Treatise on the Vices». Фрагмент. XIV в.



Титульный лист юмористической поэмы «The Tunning of Elynour Rummyng» английского поэта Джона Скелтона. Фрагмент. 1520 г.



Папа Урбан I с хмелем в руке. Алтарь святого Себастьяна в Церкви Святых Иоганна и Мартина в Швабахе. Фрагмент. 1490 г.



Эдуард фон Грютцнер. Монашеский завтрак. 1885 г.



Альберт Анкель. Пиво и редька. 1898 г.



Эдуард фон Грютцнер. Дегустация пива. 1885 г.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета. Страдающее Средневековье

Тело Папы
Тело Папы

Книга известного итальянского медиевиста Агостино Паравичини Бальяни представляет собой масштабный экскурс в историю папства – древнейшего духовного института Европы. Читателю предстоит познакомиться с ритуалами, сопровождавшими избрание и погребение великих понтификов, узнать, какие сакральные начала скрыты за их телесной оболочкой и как Курия толковала понятия бренности и вечности.В основе книги – рассуждения автора о сущности власти, о божественном и природном в человеке. Мир римских пап с мечтами о долголетии и страхом смерти, спорами о хрупкости тела и бессмертии души предстает перед нами во всем его многообразии.Перевод книги на русский язык выполнил российский медиевист, доктор исторических наук, специалист по культуре средневекового Запада Олег Воскобойников.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Агостино Паравичини - Бальяни

История
Изгои Средневековья. «Черные мифы» и реальность
Изгои Средневековья. «Черные мифы» и реальность

Закрытая община иноверцев, много столетий жившая в фанатичной христианской Европе. Алчные ростовщики и вероломные предатели – и поджидающие их за стенами квартала изощренные наветы и кровавые погромы. Как вы думаете, о каком народе мы сейчас говорим?Евреи. Как наглядно показывают писатели и кинематографисты, их тысячу лет ждали только презрение, ненависть и кровопролитие. Но так ли это на самом деле и сколько в этом стереотипе правды? Галина Зеленина расскажет вам совсем другую историю средневековых евреев и их заклятых соседей христиан – историю, которую реконструируют ученые. И поверьте – здесь есть, чему удивиться.В этой книге мы поговорим:– о политике церкви и короны, стремлении к законности и незаконных гонениях на евреев;– о повседневных контактах христиан и евреев в средневековом городе;– об иудео-христианской полемике, знаменитых диспутах и их последствиях;– о насилии, мученичестве и мессианских ожиданиях.История христиан и евреев содержит много загадок и мифов, которые должны быть раскрыты и исследованы. Давайте вместе начнем приоткрывать завесу этой тайны.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Гила Лоран

История
Легенды Царьграда
Легенды Царьграда

Настоящую книгу составили переводы греческих текстов VIII–X веков, рассказывающих различные истории, подчас фантастические, о древней культуре Константинополя. Заброшенные в «темные века» здания и непонятные статуи внушали горожанам суеверный ужас, но самые смелые из них пытались проникнуть в тайны древних памятников, порой рискуя жизнью. Загадочные руины обрастали пышными легендами, а за парадным фасадом Города крылся необычный мир древних богов и демонов.Путешествуя по «воображаемому Константинополю» вместе с героями текстов, читатель сможет увидеть, как византийцы представляли себе историю дворцов и бань, стен и башен, храмов и монастырей, а также окунуться в прошлое и даже будущее столицы христианского мира.Книга «Легенды Царьграда» составлена и переведена Андреем Виноградовым, российским историком, исследователем Византии и раннего христианства.

Андрей Юрьевич Виноградов

История
Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе
Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

Книга профессора современной истории в Университете Сент-Эндрюса, признанного писателя, специализирующегося на эпохе Ренессанса Эндрю Петтигри впервые вышла в 2015 году и была восторженно встречена критиками и американскими СМИ. Журнал New Yorker назвал ее «разоблачительной историей», а литературный критик Адам Кирш отметил, что книга является «выдающимся предисловием к прошлому, которое помогает понять наше будущее».Автор охватывает период почти в четыре века — от допечатной эры до 1800 года, от конца Средневековья до Французской революции, детально исследуя инстинкт людей к поиску новостей и стремлением быть информированными. Перед читателем открывается увлекательнейшая панорама столетий с поистине мульмедийным обменом, вобравшим в себя все доступные средства распространения новостей — разговоры и слухи, гражданские церемонии и торжества, церковные проповеди и прокламации на площадях, а с наступлением печатной эры — памфлеты, баллады, газеты и листовки. Это фундаментальная история эволюции новостей, начиная от обмена манускриптами во времена позднего Средневековья и до эры триумфа печатных СМИ.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Эндрю Петтигри

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология